Опять ягодка

Мимикрировали ребята мгновенно. В их детдоме все были такие, во всяком случае – мальчишки. В зависимости от обстоятельств могли предстать кем угодно – хоть волком, хоть овечкой. Можно даже с интервалом в пять секунд, как в данном случае. Знаменский не в первый раз с этим сталкивался и сейчас только усмехнулся невесело. Потом взял за руку спасенного Семена и убрал его себе за спину. После чего сказал непедагогично: «Ну вот что, засранцы, чтоб я этого больше никогда не видел. Первое – это подло и не по-мужски, и второе – из вас потом не выйдет ничего, так и останетесь подлыми, злобными тварями. Если сейчас не поймете, то будущего у вас нет – будет либо зона, либо алкоголизм».

Так сказал Вениамин Юрьевич Знаменский, благородный и красивый учитель физкультуры, рыцарь. Ах, как ошибался он! Ведь все случится совсем наоборот: перестройка закончится, именно подлые, злые твари окончательно займут в обществе доминирующее положение, добавив к своим главным качествам еще хитрость и жадность. Но теперь, как ни странно, в середине 90-х годов, еще кто-то на что-то надеялся: например на то, что справедливость – извиняюсь за пафос – восторжествует. И одним из этих немногих был Вениамин Знаменский, который, обращаясь к боксерам, продолжил:

– Ты, Хряков, и ты, Беленький, завтра после уроков – ко мне в учительскую. А ты, – повернулся он к Семену, – больше ничего не бойся, тебя никто не тронет. А если тронете, – вновь обратился он к Вальке с Женькой, – я уж постараюсь сделать так, чтобы из школы вас обоих выперли. Останется у вас в перспективе только ПТУ, да и то, если примут. Все ясно? – Боксеры понуро и синхронно кивнули. – А ты, – опять повернулся Вениамин Юрьевич к Семену, – поднимай свой портфель и иди за мной». Он посадил Семена на мотоцикл, к себе за спину, мотоцикл взревел и умчался. Вот так у Семена Бестужева и появилась «крыша».

Глава 8

Кася

Скопить денег на Ригу все никак не удавалось, но Кася не сдавалась и не унывала. Она продолжала зарабатывать и понемногу откладывать, но однажды, посчитав, сколько же удалось скопить за год, Кася поняла, что с такими темпами она попадет в город своей мечты лет в пятьдесят, а тогда – не все ли равно, где помирать, в Сызрани или в Латвии. А теперь – все откладывала да откладывала, развивалась умственно и физически, чтобы быть достойной жительницей Восточной, но все-таки – Европы. Радостей никаких, времени нет даже на то, чтобы познакомиться и закрутить любовь с каким-нибудь мальчиком, а молодость незаметно, но быстро проходит. Впрочем, насчет любви с каким-нибудь сызранским пареньком у амбициозной Каси даже мысли не было. Нет, не то чтобы она традиционно ждала принца на белом «мерине» (то есть «Мерседесе»), но все же достойной ее внимания кандидатуры она ни разу не увидела. Если даже предположить невозможное, что отыскался бы, пусть даже прыщавый, но не окончательно противный юноша и раздобыл бы где-нибудь белого «мерина», то этот конь минут за пять превратился бы в пятнистую клячу, забрызганную вековой грязью сызранских автомагистралей. А с алыми парусами было еще хуже: моря-то не было. Река и резиновая надувная лодка и все-о-о! И вместо капитана Грея – полубухой подросток в периоде полового созревания. Так что шансов на красивую потерю девичьей чести – ноль! А поводов для пессимизма – навалом. Мечта таяла в серой пыли родного города, и однажды Кася подумала: «А чего я, собственно, так упираюсь! Юность уже ушла, молодость тоже того и гляди пройдет, а я вообще еще ничего толком не увидела и не испытала!» И она решила бросить все на произвол судьбы: один раз взять и поплыть по течению. Посмотреть – куда судьба вывезет.

Скромные свои накопления Кася вознамерилась истратить на поездку в Москву, на Олимпиаду 1980 года. Ну, покамест если не Европа, то хотя бы Москва, тем более Олимпиада. К тому же в Москве жила мамина двоюродная сестра, которую Кася никогда не видела, но о ней знала. Та тоже знала о племяннице. И Кася послала двоюродной тетке Юлии Николаевне письмо, в котором, можно сказать, возобновляла заочное знакомство и просила разрешения остановиться на недельку у нее, на улице Миклухо-Маклая, известного путешественника, которого объединяло с Касей неистовое желание уехать куда-нибудь. Тетка с радостью согласилась, и Кася через две недели получила ответное письмо с искренним и теплым приглашением посетить столицу и пожить в комнате, которую их семья с удовольствием предоставит в ее распоряжение.