Опоздавшая

— Платья сшиты по зауженным меркам, — сказала она дипломатично. — Почему бы вам не примерить оба размера?

С некоторым сомнением женщина взяла оба платья и пошла в направлении примерочной кабины.

— Я уверена, что у меня десятый размер, — крикнула она, обернувшись.

Карен улыбнулась и кивнула, несмотря на то, что внутри готова была взорваться от негодования. Нет, не на женщину, а из-за этих проклятых подделок в размерах. Много лет назад Альберт Найпон обнаружил, что большинство женщин десятого размера будут покупать его модели, если он предложит им шестой, в который они смогут втиснуться. Поэтому он стал кроить все побольше. Большинство дизайнеров не сознаются, что делают то же самое. Карен приводило в изумление, что некоторые женщины напрочь отказывались носить одежду, которая в точности подходила их комплекции и сидела на них прекрасно, если только на ней не стоял тот размер, который они считали своим. Поэтому в индустрии моды начались эти игры. Конечно, лучшие салоны высокой моды продолжали придерживаться истинных размеров, но и их клиентки больше всего следили за своими фигурами: они имели на это и время, и деньги. Для производства спортивной одежды подделка размера превратилась в маркетинговый прием. Достаточно выставить джинсы двенадцатого размера, но написать на бирке цифру десять — и вы сразу же взвинтите спрос на товар. Но где этому конец? Джефри, Кейси и Дефина постоянно подбивали ее на это. До сих пор она сопротивлялась хотя бы по той причине, что это вызвало бы у миссис Круз сердечный приступ. Карен удерживала улыбку на своем лице, как приклеенную, и перехватила взгляд Дефины.

— Засунь блондинку в двенадцатый номер, — сказала она, стиснув зубы, — но срежь бирку. Она считает, что двенадцатый слишком большой для нее.

Дефина кивнула. У нее был небольшой, острый, как бритва, перочинный нож для этой цели. Карен оглянулась.

Майнди Траулер следила за ними. Карен лучезарно улыбнулась, стараясь смотреть в лицо молодой женщине и не видеть ее выступающий живот. Но тут к ней подошли две другие покупательницы. Они хотели примерить букле.

Карен провела в примерочной почти три часа, и ей казалось, что шоу удалось лучше, чем предыдущее. Несмотря на миссис Монтанд с ее отсутствующим торсом, несмотря на блондинку с ее заскоками в размерах, наряды пользовались большим успехом, и некоторые из моделей, предназначенных для Парижа, продавались особенно хорошо. Карен осталась довольной, но очень усталой. Круглый маленький мистер Кросби почти приплясывал в проходе между вешалками. Наконец он с апломбом объявил, что сейчас будет подано шампанское. Из служебного лифта выкатили три тележки. Лежавшие в них скатерть и салфетки были из удивительной дамасской ткани, любимого Карен пшеничного цвета. Ими предполагалось оформить стол и украсить его вазой с лилиями почти того же оттенка. В тележках были также огромный серебряный чайный набор с фарфоровыми чашками и блюдцами и еще три серебряных подноса, на которых лежали удивительно аппетитные сэндвичи с огурцами и тонкие пшеничные лепешки. Хозяева постарались отметить событие по высшему классу, и Карен была особенно тронута тем, что в серебряном ведерке для шампанского находились «Дон Перингтон», а не какая-то местная дрянь. Шампанское не было марочным, но было вполне приличным.

Десяток покупательниц, Тангела, Дефина и, конечно, Майнди Траулер направились к столам. Но Карен нуждалась в перерыве гораздо больше, чем в выпивке.

Она вернулась в служебную комнату и улучила момент посмотреть на себя в зеркало. Черт, ну и дерьмово же она выглядит! Под глазами выступили темные круги, цвет которых почти соответствовал ее розово-лиловой шелковой рубашке. Что ж, по крайней мере у нее все хорошо с подбором цветов. «Мне совсем некстати был этот разбудивший меня в два часа ночи телефонный звонок», — подумала Карен. Несмотря на давление поклонников и покупательниц, ей остро необходим был перерыв в работе. Она повернулась и прошла за ширму в ту часть помещения, которую Тангела и подопечные девочки использовали для переодевания. Когда она прошла через разделяющую перегородку, следом за ней появилась Тангела, все еще одетая в одну из демонстрационных одежд, но уже жующая сэндвич. Она выглядела потрясающе.

— Не запачкай одежду, — предупредила ее Карен.

Тангела насупилась, но кивнула в знак согласия и повернувшись, ушла из комнаты. И только теперь Карен заметила скорчившуюся в углу около зеркала Стефани, отвернувшуюся к стене. Спина ее была голой, и с того места, где стояла Карен, казалось, что плечи девочки дрожат от рыданий. Карен быстро подошла к ней. Племянница действительно плакала. По лицу были размазаны тушь для ресниц и косметика «Маскара». Она выглядела, как насупившийся енотик. Карен пододвинула стул, села рядом с ней и положила руку на обнаженное плечо девочки.

— Что случилось? — спросила она.

— Я не могу это делать! — сказала Стефани.

— Что ты имеешь в виду? У тебя получилось здорово.