Оправдать любой ценой

Набрала Стасюка – не ответил. Кирьянов тоже не брал трубку. Только тогда я посмотрела на часы и погрустнела: скоро мои приятели-полицейские начнут от меня перекрываться, отключать телефоны и менять сим-карты. Потому что это натуральное свинство – тревожить работающих людей после полуночи.

Ну да ладно, до завтра потерплю. Хорошо бы, если бы удалось что‐то нарыть по Балу.

Такие мысли ободряли и вселяли надежду на скорейшее окончание дела. Честно говоря, мне очень не нравилось, что оно продвигается так медленно. Дела против убийц, грабителей или даже самых искусных мошенников и лжецов давались мне куда легче, чем против бизнесменов. Все улики, показания и доводы утопали в их власти, деньгах и связях. Такие дела обычно так и пылятся на полках архивов, пока не выходит срок давности преступления и его не закрывают. Смотря на несколько шкафов с подобными папками, перестаешь верить в правосудие и справедливость в нашем мире.

Именно на такой довольно грустной ноте я решила пойти спать.

– Ого, может, я даже смогу выспаться, – я задернула шторы, чтобы раннее утреннее солнце не разбудило меня, – ну, спокойной ночи.

Удобно устроившись на кровати, я почти сразу уснула. Снились выходные. Никуда не нужно было ехать. Телефон молчал. На ноутбуке играла приятная музыка, а я варила кофе на кухне. Приятный запах распространялся из турки по всей комнате. Но вдруг что‐то отвлекло меня от плиты. Это был телефон. Он звонил все громче и громче, но я не понимала, откуда доносится звук.

Я проснулась и по инерции нащупала телефон рукой.

«Кому я опять нужна ни свет ни заря?» – я считала оборвать такой хороший сон бо`льшим преступлением, чем разбудить меня так рано. Все‐таки будят меня почти каждый день, а вот настолько теплые и спокойные сны бывают крайне редко.

– Слушаю.

– Татьяна Александровна, у меня к вам дело.

– Виталий? Это не может подождать, скажем, до обеда?

– Нет, дело срочное. Мы можем встретиться?

– Хорошо, но мне нужно время, чтобы привести себя в порядок.

– Тогда буду ждать вас в том же кафе, где мы встречаемся обычно.

Бросив трубку, я еще раз откинулась на мягкую кровать и, кажется, даже задремала на пару минут.

Разбудил все тот же телефон. На этот раз звонил Стасюк.

– Алло, Татьяна Александровна, вы приедете сегодня к нам?

– А по телефону как? – полюбопытствовала я.

– Да не хотелось бы. За вами, судя по всему, присматривают. Вдруг прослушка?

– Поняла, – с этим я была полностью согласна. И машина, и квартира, по крайней мере, могут быть намеком на то, что меня «пасут». А значит, не стоит рисковать и допускать утечку информации. – Если что, заскочу вечером, ты еще будешь на месте?

– Да, сегодня помогаю Борисову с сержантами на дежурстве.

– Тогда до вечера.

Опять их заставили работать с сержантами. Хотя в последнее время я все меньше слышу жалоб на них. Да и в деле с ограблением соседа сверху они разобрались неплохо, хоть и начало у них не задалось. Борисов рассказывал, что они сами собрали отпечатки, нашли следы ботинок и пробили камеры наблюдения, на которых засветился Кирилл. В общем, новое поколение не так уж и плохо. Как сказал Киря, «у них есть потенциал, просто очень глубоко».

Через час я уже была в кафе. Оказывается, я могу собраться довольно быстро. Однако эти ранние подъемы так вымотали меня, что я чуть не уснула, пока стояла в пробке. Нужно точно брать выходной, иначе так и на ходу уснуть могу.

– Доброе утро, что за столь срочное дело? – Я прошла к дальнему столику и привычно положила блокнот и ручку на стол.

Виталий начал, немного нервно и постоянно оглядываясь, рассказывать про своего приятеля и их совместную работу. Я мало что поняла, потому что, кроме описания внешности, про него он не рассказал ни слова. Это вызвало некие подозрения. Если человек ничего о себе не рассказывает, значит, ему есть что скрывать.

Я записала его точное описание. Надеюсь, Стасюк сможет откопать личное дело человека по приметам, а я абсолютно уверена, что его дело лежит в отделе, и очень даже может быть, что оно весьма толстое.

Между тем Виталий перешел на рассказ об их последней встрече. Меня очень удивила проницательность и открытость, с которой коллега Виталия говорил о работниках Балу. Складывалось ощущение, что он говорит о знакомых ему людях или как минимум о людях, привычки и образ жизни которых он знает.

– Понимаете, я в опасности!

– Хорошо, представим, что эти люди и вправду решили вас ограбить. В таком случае вам ничего не остается, кроме как уехать. У вас есть место, где вы можете пожить пару дней?

– Есть загородный дом, но чтобы до него доехать до вечера, нужно выезжать через пару часов, а мне еще нужно заехать в две мастерские.

– Из ваших рассказов я поняла, что нужно говорить и как себя вести. Я заеду туда и сама проверю работников. Все‐таки это правильный ход. Чем больше пешек Балуева сядет в тюрьму, тем меньше преступлений будет совершено, а еще они наверняка не захотят садиться на пять и более лет, так что наверняка расскажут нам много интересного. С их помощью мы сможем подобраться к Балу еще ближе.