Опрокинутый мир

28/IХ/1929

163/3

Постановление

О возбуждении производства по уголовному делу

Москва, 1929 года, сентябрь, 29 дня, я старший уполномоченный IV отдела ОГПУ Черток, рассмотрев материалы на гражданина Блюмкина Я. Г.

Установил:

Как следует из показаний Полежаевой М. С., Блюмкин пытался организовать побег из СССР, склоняя ее к совершению побега. При обыске на квартире Блюмкина по адресу: Москва, Большая Садовая, д. 7, квартира 3 обнаружена иностранная валюта в размере 2 миллиона 440 тысяч американских долларов, переданных Блюмкину в качестве гонорара за его шпионскую деятельность в пользу германской военной разведки.

На основе изложенного рук. ст. 91 УПК РСФСР – Постановил:

1. Возбудить производство по настоящему делу в отношении гражданина Блюмкина Якова Гершевича 22.12.1898 года рождения, уроженца Черниговской губернии, состоявшего на службе в иностранном отделе ОГПУ по ст. ст. 58.1, 58.10 Уголовного кодекса РСФСР.

2. Копию настоящего постановления направить заместителю директора ОГПУ.

Старший уполномоченный Черток.

Расследование дела гражданки Полежаевой М. С. в силу его особой важности было поручено опытному чекисту, старшему уполномоченному IV отдела ОГПУ Л. Чертоку. Но сразу же к делу было проявлено особое внимание со стороны ряда руководящих «товарищей» Главного управления, каждый из которых желал держать его на личном контроле и требовал от следователя каждодневно докладывать о ходе расследования. Это обстоятельство, особый статус дела и внимание руководства с одной стороны льстило самолюбию старшего уполномоченного, но с другой – ставило его в опасное положение. Настораживало и то, что в показаниях задержанной фигурировал Яков Блюмкин, человек сомнительной репутации, бывший эсер, ранее судимый по настоянию Ф. Э. Дзержинского за покушение на немецкого посла Мирбаха, но тут же освобожденный по настоянию не менее могущественных покровителей. В ОГПУ среди коллег Я. Блюмкин слыл человеком весьма опасным, обставлял свою фигуру легендами о связях не только с руководством ОГПУ, но и чуть ли не с вождями государства. Непосредственных начальников ставил ни во что, указания выполнял весьма халатно или вообще отказывался исполнять, ссылаясь на особые задания руководства ОГПУ. Замечалось за Яковом Гершевичем неудержимое стремление «закладывать» своих «товарищей», поэтому коллеги старались держать с ним ухо востро и не откровенничать. Замечен был Блюмкин и в связях с видными эсерами и даже с самим Троцким. Что, впрочем, не мешало его стремительной карьере и избирательной поддержке со стороны высокого начальства. Вообще-то, Я. Блюмкин не славился какими-то выдающимися достижениями по службе, он таковые скорее придумывал, но внушал коллегам, да и сам считал себя государственным деятелем едва ли не первой величины. Единственным действительно выдающимся качеством нашего героя было интриганство, в чем мы удостоверимся чуть ниже. Тем не менее, следователь не без интереса приступил к работе.