Опыт поколений 2

Создалось такое впечатление, что они сидели тут, ждали, когда я войду и принесу с собой свежую волну, в их тревожные мысли. А может быть эти люди просто устали держать в себе переживания последних дней и мой визит послужил толчком, для выплеска накопившихся эмоций. Как бы там ни было, но с моим приходом настроение в этой похоронной команде резко изменилось, чему я был только рад.

— Жан, у меня времени в обрез, ты же сам знаешь. Я просто зашёл уточнить всё ли в порядке и нет ли каких нибудь изменений? Так что мне сейчас не до обниманий — пытаясь отстранить от себя француза, сказал я ему.

— Да, да. Конечно. Прости брат, но ты должен нас понять, мы тут целый день ждали, что за нами кто нибудь придёт или прямо здесь закидают гранатами. А тут ты появился и это значит, что твои люди тоже уже здесь, и нас стало в два раза больше. Теперь всё мы спокойны. Даже если что нибудь пойдёт не так, то сможем отбиться. Я прав?

— Само собой. Но я думаю отбиваться придётся не нам, потому что я прямо сейчас иду наносить первый удар. Так что можешь пожелать мне удачи и я начну потихоньку выдвигаться на место.

— От тебя многое зависит, но ты сам так решил. Мы все желаем тебе удачи, друг! — хлопая меня по плечу, сказал француз.

Я только кивнул головой и направился к выходу, а перед самой дверью, неожиданно даже для самого себя, повернулся, согнул руку в локте, сжал кулак и выкрикнул:

— Но пасаран!

Мама дорогая, лучше бы я этого не делал. Толпа взревела, отвечая на мою эмоциональную реплику, но больше всех меня поразил командир отряда французов, выдав на чистейшем русском целое предложение отборного мата. Вот это по-нашему. Теперь я уверен, просто так французы не сдадутся, с таким настроем парни будут биться до конца.

— Что там у них случилось?! — испуганно спросила Ольга, стоявшая на улице, рядом с домом и наверняка услышавшая последние слова Жана.

— Да ну их, не обращай внимания. Понахватаются плохих слов, а потом молотят их где попало, не понимая толком чего говорят. Пошли, нам с тобой надо к шефу ещё успеть — сказал я девушке, забирая мешочек с золотом из кабины грузовичка и на ходу махнув рукой группе поддержке.

Часовой возле штаба нас сперва не хотел пропускать внутрь, так как время уже не приёмное, но когда я сказал ему, что господин Венцель может осерчать, если сегодня же не узнает очень важную для себя информацию, то сдался. Однако к телу вождя допустил только меня и переводчицу, но это не страшно, на этот случай алгоритм действий для группы, тоже имеется. Поэтому я вошёл в помещение, нисколько не заботясь о том, что будет с моими солдатами.

В коридоре было абсолютно темно, свет в него проникал только из кое где приоткрытых дверей кабинетов, в которых горели свечи и керосиновые лампы. Не обращая внимания на то сколько в штабе ещё находится людей, я двинулся прямиком к кабинету начальника, а достигнув приёмной сразу же постучался в двери, за которыми обычно сидит Венцель, проигнорировав его секретаря. Затем без приглашения, резко открыл их. Втолкнул в кабинет Ольгу и тут же вошёл в него сам, на ходу, всё таки, спрашивая разрешения войти:

— Господин Венцель, разрешите? У меня очень важное сообщение!

— Лапин, вы? Но что вы тут делаете? Что то случилось? — спросил удивлённый моим визитом босс, вопросы которого тихо переводила девушка.

— Господин Венцель, ничего страшного не произошло. У нас там полный порядок — поспешил я успокоить командира легионеров, — но при проведении работ мы кое что обнаружили, после чего я сразу же выехал к вам, в сопровождении охраны конечно.

Я достал из-за пазухи мешочек и аккуратно положил его на край письменного стола.

— Что это? — обеспокоенно спросил меня немец.

— А вы сами посмотрите — предложил я ему, улыбаясь.

— Хм — недовольно хмыкнул Венцель приподымаясь со стула.

Он подтянул мешок к себе и начал развязывать шнурок на горловине, а я обогнул стол и встал по правую руку от старшего легионера, делая вид, что тоже пытаюсь заглянуть внутрь необычного предмета.

— Золото? — тихо произнёс ошарашенный великан.

— Да — подтвердил я и тут же нанёс ему удар ножом, куда то в район живота, пытаясь левой рукой заткнуть вырвавшийся стон из его рта.

Его крик мне удалось погасить, но вот крик стоявшей и наблюдавшей за всем происходящим Ольги, нет. Хотя охи девушки в штабе, навряд ли кто нибудь воспримет, как сигнал тревоги, да и парни мои должны были уже начать свою часть операции, поэтому я только крикнул девчонке:

— Заткнись дура, лучше двери держи!

Побледневшая девушка замолчала, облокотилась спиной к дверям и похоже без чувств сползла на пол. Это я видел только боковым зрением, так как продолжал заниматься цеплявшимся за жизнь, командиром легионеров. Пришлось его тоже валить вниз и тупо душить, потому что выдёргивать нож из живота и тыкать им ещё раз мужика, мне почему то больше не хотелось.