Опытъ закона о народонаселеніи

О благотворительности, точно также какъ и о состраданіи, можно сказать, что она распространяется по земл, какъ благодатная роса[36]

. Совершенно несправедливо называють благотворительностью раздачу тхъ громадныхъ суммъ, которыя собираются въ Англіи при посредств спеціальнаго налога, ибо этой раздач недостаетъ отличительной черты истинной благотворительности. Такъ какъ въ этомъ случа происходитъ принужденіе къ такимъ дйствіямъ, которыя по своей сущности должны быть свободны, то это смшеніе понятій неминуемо должно унизить какъ тхъ, съ кого налогъ собирается, такъ и тхъ, для кого онъ назначается. Вмсто дйствительнаго облегченія этотъ способъ распредленія налога съ одной стороны усиливаетъ и распространяетъ нищету, а съ другой стороны, взамнъ пріятнаго ощущенія, доставляемаго истинною благотворительностью, онъ вызываетъ, только неудовольствіе и постоянное негодованіе.

Среди благотворительныхъ учрежденій, содержимыхъ на счетъ добровольныхъ приношеній, существуютъ прямо предосудительныя; мало того, самыя пожертвованія, вроятно, даются иногда нехотя и не столько изъ искренняго побужденія къ благотворительности, сколько изъ необходимости сдлать то, къ чему обязываютъ извстное общественное положеніе или богатство. Большинство жертвователей не вмшивается въ распредленіе пособій и не безпокоится о судьб тхъ, кому они раздаются. Поэтому-то нельзя разсчитывать на то, чтобы подобные способы благотворительности оказали то полезное вліяніе на жертвователей, какое обыкновенно приписывается этой добродтели и которое при другихъ условіяхъ проявляется такимъ очевиднымъ образомъ.

Необходимо признаться, что даже въ самомъ способ раздачи милостыни профессіональнымъ нищимъ мы проявляемъ скоре желаніе отвязаться отъ ихъ назойливости и избавиться отъ непріятнаго зрлища, чмъ стремленіе къ облегченію страданія несчастнаго существа. Вмсто того, чтобы радоваться тому, что намъ представляется случай помочь ближнему, мы чаще предпочли-бы совсмъ не встрчать людей, вызывающихъ состраданіе. Ихъ нищета поражаетъ насъ и вызываетъ тягостное ощущеніе, а между тмъ мы сознаемъ, что подаваемая имъ ничтожная помощь недостаточна для облегченія ихъ страданій. Мы вполн понимаемъ, что милостыня совершенно не соотвтствуетъ ихъ нуждамъ. Мало того, мы уврены, что на слдующемъ поворот улицы услышимъ точно такія-же просьбы о помощи и, быть можетъ, будемъ даже обмануты. Мы спшимъ избгнуть встрчи съ неимущими и нердко стараемся не слышать ихъ назойливыхъ выпрашиваній. Мы подаемъ милостыню лишь въ томъ случа, когда ее, такъ сказать, вырываютъ у насъ насильственно, помимо нашей воли, и эта вынужденная благотворительность не оставляетъ въ нашей душ никакого пріятнаго воспоминанія, никакого возвышающаго душу ощущенія.

Такой способъ оказанія помощи совершенно противоположенъ добровольной и истинной благотворительности, стремящейся близко познакомиться съ нуждами тхъ несчастныхъ, которые требуютъ ея помощи. Люди, побуждаемые къ такой благотворительности, чувствуютъ какими тсными узами связанъ богатый съ бднымъ и гордятся этими узами; они посщаютъ неимущаго въ его лачуг и разузнаютъ не только объ его нуждахъ, но и объ его привычкахъ и нравственныхъ наклонностяхъ. Отъ такой благотворительности уклоняется безстыдный попрошайка, старающійся обратить на себя вниманіе своими рубищами и, наоборотъ, она ободряетъ, поддерживаетъ и утшаетъ того, кто молча переносить незаслуженныя страданія. Для того, чтобы боле наглядно выставить преимущества такого способа благотворительности и его противоположность способу раздачи вспомоществованій въ приходскихъ попечительствахъ, я не могу сдлать ничего лучше, какъ привести слова Тоунзенда, которыми онъ заключаетъ свой прекрасный трактатъ по поводу закона о бдныхъ: «Нельзя себ представить что либо отвратительне стола, за которымъ производится раздача пособій въ приходскихъ попечительствахъ. Здсь не рдко можно встртить въ одномъ лиц соединеніе всего, что длаетъ нищету отталкивающею: табакъ, водка, лохмотья, наскомыя, грубость и нахальство. Наоборотъ, ничего не можетъ быть благородне и трогательне благотворительности, посщающей лачугу неимущаго,съ цлью ободрить трудолюбіе и добродтель, протягивающей руку помощи голодному, и облегчающей участь вдовъ и сиротъ. Что можетъ быть прекрасне и трогательне отрадныхъ слезъ благодарности, блистающихъ чистою радостью очей, поднятыхъ къ небу рукъ, безхитростнаго выраженія чувствъ, порождаемыхъ неожиданнымъ, но разборчивымъ благодяніемъ? Мы часто были-бы свидетелями подобныхъ трогательныхъ сценъ, если-бы люди могли вполн располагать собою и правомъ, принадлежащимъ имъ въ дл благотворительности».