Опытный кролик

Как раз вчерашний случай не вызвал никаких эмоций. Они могли терять десятки подобных антисоветски настроенных дилетантов. Все эти Союзы борьбы за свободную Польшу и независимую Белую Русь, видевшие в большевизме смертельного врага, неизменно пополнялись обиженными жителями Западной Белоруссии. К счастью для немцев ОГПУ, стремительно проводило советизацию, так что поток беглецов не иссякал.

Абвер подобные национально-ориентированные организации всячески поддерживал, видя в них будущий источник кадров для операций на Востоке, сотрудников оккупационных администраций, переводчиков в армейских частях и разведорганах.

Наивные люди, принося пользу рейху, они еще не знают, что судьба польской нации решена: полная ассимиляция. Для белорусов: радикальная десоветизация примерно каждого четвертого, а дальше — великое счастье жить в провинции рейхскомиссариата «Остланд».

Немецкая мечта о мировом господстве — это рейх, построенный по образцу Британской империи. Туземцами должны управлять местные туземцы, опираясь на поддержку германских гарнизонов. Политику «Лебенсраума» [322] разработали настоящие прагматики, понимавшие, что на все завоеванные территории оккупационных войск не хватит. Да и экономика не сможет долго содержать огромную массу войск, а вопрос воспроизводства немцев зависит от заложенного самой природой времени. Вариант ускорения заложен. Побежденные нации обяжут платить налог кровью, поставляя рейху детей-янычар, прошедших расовый отбор.

А пока, пусть старательно подготовленные диверсанты из организаций националистов экономят жизни солдат вермахта. Удача на их стороне, массово заброшенные в тыл русских войск накануне вторжения, они обязательно найдут поддержку у населения, наконец начавшего ненавидеть еврейско-азиатский режим.

Единственно о чем жалел фон Каттерфельд, так это о нелепом запрете ОКВ создавать русские, польские и белорусские прогерманские вооруженные отряды, считая это ошибкой. Жаль, вермахт бы выгадал от объединения под единым знаменем врагов большевизма [323]. Ну, а после победы… мало ли кто на ком обещал жениться. Исключение сделали лишь для родственных по крови прибалтов — они должны были постепенно ассимилироваться и стать немцами [324]

.

Он поморщился, граждане лимитрофных государств с каким-то садистским удовольствием резали всех: немцев, русских, и как обычно, евреев.

Доклады утверждали, что армия большевиков ценности не представляет. Да, русские войска многочисленны, но плохо оснащены современным оружием. А руководит ими сброд, неспособный что-то сделать самостоятельно [325].

Но военная мощь государства измеряется не только выучкой и оснащением войск. Она включает множество факторов: географию, экономику, природные ресурсы и население. Если в России все это сложить, то соотношение явно не в пользу немцев [326].

Удача рейха в разобщенности России. Кучка чуждых народу узурпаторов еврейского происхождения правит там, установив безграничный террор. Измученное большевистским рабством население встретит немцев, как освободителей. Несколько побед — и начнется! Все штыки и вилы русских, недовольных Советами, воткнуться в спину Красной армии.

Каждый рабочий или крестьянин втайне желает этого. Знают это и коммунисты! Знают и дрожат, окружая себя кольцом политической полиции. И пусть! При первых выстрелах рабы примутся резать хозяев [327]!

А они помогут каждому народу, живущему под азиатским игом, набраться национальной гордости. Пусть еще долго грызутся друг с другом [328].

*****

Оберст-лейтенант Герлиц заинтересовался Эрихом, читая доклады гауптмана. У молодого офицера просматривались неплохие задатки аналитика, что особенно ценилось немецкой разведкой. Каждый текст Кона, как картинка талантливого художника, впечатлял зрителя буквально несколькими мазками. Подполковник явственно увидел этого, слишком осведомленного русского капитана, и сразу обратил на это внимание Каттерфельда.

Тот лишь буркнул, предоставив шефу нечеткую фотографию, словесный потрет Ненашева и краткий отчет о деятельности большевика, составленный наблюдателями с вышки.

Если на всем протяжении границы Советы лишь укрепляли свои позиции, замерев, словно кролики перед удавом [329], то тут сидели люди с одетыми и застегнутыми на все пуговицы штанами. Мало того, они взяли в руки ружье. Ситуация на участке тридцать четвертой пехотной дивизии — загадка, нет пощечина для немецкой разведки.

Источник с той стороны заметил накладные с новенькой печатью. Документы интересные. Кто-то их старательно правил, так что лишь наметанный взгляд агента заметил ряд интересных неточностей. То, что противник интенсивно свозит на этот участок имущество и боеприпасы, абвер знал от наблюдателей, но пропустить новую часть — ощутимый щелчок по носу [330].

К тому же эту часть обкатывают легкими танками и учат штурмовому бою. Почему только здесь большевики решили перенять их систему подготовки? [331] Почему здесь стоят лагерем, когда другие войска русских остались в казармах?