Опытный соблазнитель

– Дело в том… я абсолютно не помню, что со мной случилось. Я была больна? И сколько я проспала?

Он пожал плечами:

– Примерно четырнадцать часов.

– Четырнадцать часов?! – изумилась Мадди. – Так долго? Но это невозможно…

– Вы заснули в машине. И вы все еще спали, когда мы сюда приехали.

– Ну и как я очутилась здесь… в таком виде?

– Я вас принес, – просто сказал он. – Вы так и не проснулись.

Во рту у нее пересохло.

– Я вам не верю. Там наверняка что-то было… в кофе. Или в минеральной воде. Вы меня усыпили!

Его губы сжались.

– То, что вы говорите, просто абсурд.

– Хорошо. Возможно. – Она нетерпеливо махнула рукой. – Но я не понимаю, почему вы не отвезли меня обратно в гостиницу?

– Потому что граф хотел, чтобы вас доставили именно сюда.

– Очень великодушно с его стороны. И все же я бы предпочла придерживаться своих собственных планов и спать там, где остановилась. Пожалуйста, поблагодарите графа и скажите ему, что я хотела бы уехать.

– Это невозможно, синьорина. Вы останетесь здесь, пока не закончатся переговоры с вашей семьей в Англии. Переговоры насчет вашего освобождения.

* * *

– Вы хотите сказать, меня… похитили?! – после долгого молчания наконец выговорила она.

– Да. Именно. Сожалею об этой необходимости.

– О да, вам придется пожалеть! Еще как придется! Когда вы окажетесь в суде. И не думайте, что вам поможет ссылка на вашу невменяемость!

– Я ни на что не собираюсь ссылаться даже в случае судебного разбирательства. Но его не будет. Это я гарантирую. – Он помолчал. – И я абсолютно вменяем.

– В таком случае вы можете доказать это, только вернув мне одежду и сумку и попросив другого шофера – Камилло – отвезти меня назад в Тримонтано. Немедленно!

– Это тоже невозможно. Все ваши вещи уже забрали из отеля и привезли сюда.

Она чуть не задохнулась от ярости:

– Кто так решил?!

– Я.

– Ну что ж, тогда и у меня есть решение, – заметила Мадди. – Я приехала в Италию, чтобы взять интервью у женщины, которая когда-то выступала на сцене, – певицы Флории Бартрандо.

– Это имя мне знакомо.

– Неужели? – Мадди наградила его насмешливым взглядом. – И ваш босс, граф Валери, – продолжала она, – собирался быть посредником. Я понимаю, в таком деле может быть определенная секретность. Но похищение – это уж слишком! Это просто безумие! Вряд ли меня ожидает какое-то интервью. Поэтому, получив назад свои вещи, я собираюсь отсюда уехать.

– А я говорю – вы останетесь там, где сейчас находитесь. Если только я не решу по-другому, – добавил он, делая шаг к кровати.

Мадди невольно отпрянула назад:

– Не приближайтесь ко мне! Не смейте меня трогать!

Его губы скривились.

– Вы льстите себе, синьорина. Ваше тело меня нисколько не интересует, разве что в качестве товара на обмен, когда переговоры с вашей семьей будут закончены.

Мадди замолчала, пытаясь осмыслить ситуацию.

Конечно, она знала: люди могли стать заложниками, но это была особая категория – в основном богатые туристы, сующие любопытный нос в самые опасные места. А вовсе не работники культурного телеканала, занимающиеся поисками исчезнувшего сопрано во вполне цивилизованной стране.

– То есть вы хотите сказать… – начала она, запинаясь, – вы держите меня для… выкупа? Я – ваша… заложница?

Он нахмурился:

– Мне не нравится слово «заложница». Давайте считать – вы останетесь здесь в качестве гостьи до тех пор, пока дело не будет улажено.

– Боже, да вы что, с ума сошли? Мой дядя – директор обычной школы! А тетя работает в детском саду. Какой выкуп они могли бы вам предложить?!

– Но я говорил вовсе не о них. Я говорил о другой семье. Семье вашего жениха, которая скоро станет и вашей семьей, – спокойно сказал он. – И это обойдется им не дешево.

Мадди в изумлении уставилась в это холодное невозмутимое лицо.

Они хотят денег от Джереми и его отца? Но почему? Просто потому, что у них есть деньги?

– Нет… вы не можете… вы не смеете… – едва выговорила Мадди.

– Разве я недостаточно ясно выразился?

– Вы же не можете не думать о последствиях! Вы попадете в тюрьму на долгие годы. Что останется от вашей жизни, когда вы оттуда выйдете?

Его рот сжался, взгляд помрачнел.

– Во всяком случае, первым там окажусь не я. Но вы напрасно спорите, синьорина. Против меня все равно не будет выдвинуто никакого обвинения.

– Ну а против графа? Он известное лицо. Бизнесмен. Покровитель искусства, – продолжала Мадди, в отчаянии цепляясь за соломинку. – Неужели граф не знает, чем вы тут занимаетесь?

– Разумеется, знает.

– И потворствует этому?! Ну уж нет! Я вам верить не собираюсь.

– Тогда сами у него спросите, – спокойно сказал он. – Сегодня во время ужина. Я как раз и пришел пригласить вас.

– Да идите вы все к черту! Вы что, действительно думаете, я буду сидеть за одним столом с тем, кто так со мной обращается? Да я лучше объявлю голодовку!

– Ваше право. – В его голосе она не услышала ни нотки участия. – Если ваш жених проявит достаточную оперативность и удовлетворит наши требования, ваша голодовка не затянется дольше чем на пару дней.

– Хотите сказать, вам это все равно?