Оранжевый дом с голубой крышей

Джона удивила бескорыстная и безоговорочная любовь Снежаны. Он был в растерянности. Всё, что он услышал в этот вечер шокировало его, мысли в голове переплетались, перетекая из одного полушария в другое: злость превращалась в жалость, жалость – в скорбь, скорбь – в боль. А рисунок этот трансформировал боль в надежду.

Джон взглянул на часы. Пора было собираться, иначе он бы опаздал на всё, что можно.

– Простите, Снежанна. Мне нужно скоро уходить, но разрешите мне помочь Вам?

– В смысле?

– Я хочу помочь Вам получить хорошее образование в Екатеринбурге.

– Но как?

– У меня есть чек, он именной, на некоторую сумму. Предполагалось, что он будет отдан вашей матери, но я уже передал ей наличными столько, сколько требовалось. Так вот, я отдам этот чек на ваше имя в ту школу, о которой вы говорите, она там одна?

– Не нужно, спаси..

– Не смейте отказываться, я хочу Вам помочь. Каждому из нас нужна «hope». Так она одна там такая, я смогу найти?

– Не одна, но эта школа находится на улице Сурнина…

– Спасибо. Я найду эту школу, оставлю этот чек там, тем самым заранее оплатив ваше обучение. Остатки по чеку вы заберёте себе на питание и жилье. Главное сдайте экзамены, а получить хорошее образование вы сможете уже в Екатеринбурге. Учитесь, прошу Вас, учитесь. Я надеюсь, вы станете врачом, лучшим врачом в России, а может да и мире, тогда я возьму у вас интервью еще раз, но у себя в гостях.

Он улыбнулся широко и достал из рюкзака помятый в дороге чек, вписал на латинице имя «Snezhanna Senchukova», добавил еще какие-то важные юридические данные, которые попросил предоставить ему Снежану, подрисовал к 1000 два нуля и показал девочке, чтобы она убедилась, что он её не обманывает. Девочка заулыбалась, обняла Джона, сказала несколько раз спасибо, а он смущенно гладил её светлую во всех смыслах голову.

На улице сильно стемнело. Пришло время собирать технику и отправляться домой. Он упаковал камеры, снял со спящей Тамары микрофон. Снежана собрала ему в дорогу чуть-чуть еды, сколько было не жалко отдать, еще раз сказала «спасибо» и проводила его до дверей. В это время проснулась Тамара и тоже решила проводить важного гостя, но только уже, выглядывая в окно. Открыв форточку, она проорала громко:

– Его звали Женя. Я назвала его Женя! Лучшее имя! Для передачи пригодится!

Снежана стояла у калитки и гладила кошку, или кота, тот продолжал стонать неистово. Встревоженный и взволнованный Джон, впопыхах и сильно нервничая, засунул руку в карман, но не нашел того, что искал. Скинул рюкзак на землю пошарил по карманах и нашел-таки «Сальбутамол». У него был приступ. Сделать вдох было очень трудно, но аэрозоль, как всегда, сделал своё дело быстро. Надо было чуть-чуть подождать и отдышаться.

Дыхание восстанавливалось, организм успокаивался, успокаивался и Джонни. Одевая обратно на плечи свой рюкзак, он обернулся, по-доброму улыбнулся Снежане, крикнув «Удачи», посмотрел в окно, а в окне стояла пьяная, но доброжелательная Тамара, которая махала ему через окно вслед ладонью, оттопыривая мизинец в сторону.

Поверьте, когда он рассказал эту историю до конца, я сидел под таким впечатление, что чуть было сам не воспользовался лекарством. Допил кофе, обождал 5 мин и начал задавать ему те вопросы, которые меня больше всего волновали:

– Джонни, а чем кончилось само путешествие? И почему больше ни у кого интервью не брал?

– А зачем еще кто-то? Мне в целом никто и не нужен был больше. Закончилось чем? Я вернулся на площадь, было темно, а Просто Мария стояла там и собирала людей на новый рейс до Екатеринбурга. В город мы приехали ночью, я поспал на вокзале несколько часов, утром заказал такси до той самой школы, предварительно загуглив точный адрес, благо в Екатеринбурге был хороший Интернет. Там я уже сделал всё именно так, как и обещал. Директор организации был адекватен к моим просьбам и пошел мне на встречу тогда, когда я рассказал ему всю ситуацию. А далее обычный путь: вокзал-билет-поезд-куча историй– место у туалета (как меня любят в этой стране) – вранье про Сербию – Москва. На такси я доехал до аэропорта, Колина больше не хотел видеть. И вот я здесь перед тобой, только что с самолета.

– Я вот тебя слушал и думал, а вдруг мне мама с папой врали, вдруг и моя биологическая мать никакая не хорошая девочка была, а какая-нибудь Тамара, как твоя, которая из твоей истории, а не из моей? Не хотели меня расстраивать, поэтому и придумали красивую сказку со счастливым концом. Думаю, стоит у них повыпытавать еще информацию, а потом свой фильм снять.

– Если ты сам в этом веришь и если тебе это нужно, то дерзай, друг. Но режиссер из тебя, думаю, никакой.

– Да нет, конечно, мама мне бы не стала врать, она очень крутая и честная. Думаешь, она мне стала бы придумывать небылицы в такой ситуации?

– Я думаю, что твоя мама крутая и умная!

– Как и твоя, братишка.

– Как и моя!