Орбитальный самурай. Особая работа

– Ай! – воскликнула бабушка, схватившись за свой правый глаз и отлетев к стене.

В общем, она сидела от меня весьма удобно, чтобы проиллюстрировать свои слова, раз уж сестрица их с первого раза не поняла.

– За что?! – растерянно и, по-моему, даже напугано спросила Коу.

– Было бы за что, вообще убил бы. Мы поняли друг друга? – сначала ответил мелкой, а потом обратился к бабушке.

– Я разберусь и всё улажу, – ответила она с явным страхом в голосе и мелко и часто закивала головой.

– Постойте, вы сейчас про что? – растерянно поинтересовалась у меня сестрица.

– Коу, ну ты чего, будто не знаешь, какого тебе специалиста подогнал. Можешь успокоиться. Она всё по-тихому разузнает и ещё более чисто ликвидирует твою проблему так, что вряд ли кто и догадается, что это вовсе не несчастный случай. Могла бы, и сама ей приказать. В конце концов-то, в чьём пользовании теперь бабушка? – в завершении речи даже немного наехал на виновницу странного разговора.

– Ты что, не надо! Ты сумасшедший, чуть что, сразу убивать! – воскликнула сестрица испуганно.

– Запомни, любой конфликт завершается лишь одним способом, когда одна сторона уничтожает другую. Всё остальное, это лишь формы и стадии его консервации и как только наступят условия, он вспыхнет вновь, даже если вас уже давно нет в живых и на свете, потому что кто-то из ваших потомков да сохранит, пусть и маленькую, его частичку в своём сердце. А большего и не нужно, чтобы раздуть пламя нового пожара. Вот так-то! – нравоучительно произнёс в ответ.

– Да она всего лишь обзывалась! – наконец, выдала Коу что-то конкретное.

– Ааа, так вы ещё не прошли все стадии эскалации, тогда другое дело, – заявил в этот раз с умным видом.

– Ай! – воскликнула бабушка, схватившись теперь за свой правый глаз и вновь отлетев к стене.

Ничему-то её жизнь не учит. Видит же, объясняю сестрёнке её ситуацию, а на живом примере, это сделать всегда лучше. Совершенно не была готова к удару.

– А в этот раз за что?! – явно рассвирепев, спросила Коу.

– За всё хорошее! Не понравилось мне, как она на меня взглянула. Дерзкая чересчур. Думает, что если будет кланяться, как принято в Японии, то не увижу, что совсем страх потеряла! – живенько так разъяснил ей свою позицию.

– Ты совсем псих! – воскликнула мелкая.

– Со мной-то как раз всё в порядке. Это ты не понимаешь своей ситуации. Мало того, что ей симметрии в черты добавил, что мне, пусть и уже не её хозяину, в плюс. В отличие от тебя о нашем имуществе забочусь. Это и называется эскалация конфликта. Ну, так, для примера сойдёт. Тебя обозвали ты не ответила. Что дальше? Будет больше и хуже. И вот тут мой второй удар, как раз хороший пример правильного подхода к конфликту, раз уж ты так не желаешь, чтобы твоё имущество позаботилась о скоропостижной кончине твоей соперницы. Советую рассмотреть вопрос тщательнее. Она всё-таки специалист по ядам и можно даже выбрать опцию долгой и мучительной, и непонятной, а от того ещё более страшной смерти противной тебе стороны в течении нескольких лет, – стал ей расписывать ликвидацию, не знаю уж кого, чужими руками.

– Ты, ты, чудовище! – никак не желала она включать имевшуюся у неё логического мышления.

– Зря ты так, ты должна помнить, ты Мори. Мори и никак иначе. А значит, что? – с ехидцей поинтересовался у неё.

– Что? – немного поморгав, спросила она.

– Включи уже мозги! В случае растянутой во времени смерти оппонента всегда можно смилостивиться и простить грешника, если же, конечно, он раскается и искренне попросит прощение! – в этот раз остановился на высокой ноте.

– Но ведь тогда он останется жить. Что-то не похоже на тебя, если ты говорил, что так конфликты только растягиваются, – с сомнением проговорила мелкая.

– Ну, ты чем слушала, а? – возмущённо поинтересовался у неё.

– Что опять не так? – теперь она уже рассердилась.

– Ты давай кушай, а то в школу опоздаем. Ещё раз повторяю, ты Мори, а значит единственная милость, которую ты можешь позволить своему врагу, это быстрая смерть. Запомни, любые потенциальные соперники должны трепетать от одного упоминания твоего имени. Взгляни на бабушку. Посмотри-посмотри. Видишь, как она смиренно опять просто уселась, хоть и с опаской, получить ещё один удар в лицо. А всё почему? Да потому, если она проявит хоть что-то отдалённо напоминающее бунт, просто на ленты её распущу, и рука не дрогнет. И всё её искусство ей в этом случае не поможет. И она это знает, только ещё не догадывается, что попытка моего отложенного отравления уже провалилась, – и посмотрел той в глаза, улыбнувшись.

Забавно было смотреть как у Кимико расширились от ужаса глаза и задрожали губы.

– Нет, пожалуйста нет! – взмолилась она.

Некоторое время спустя.

– Видишь, какое непростое это дело воспитание хорошей служанки из погоревшей наёмной убийцы. Ну, ничего, бывает и хуже, но реже. Так, о чем это мы? Прямо удачная иллюстрация получилась эскалации любого конфликта, как и его гашение, – довольно проговорил, немного успокоившись.

– Ты же говорил, что это невозможно! – воскликнула мелкая.