Орда (Тетралогия)

— Ага, вот-вот — у чёрта на куличках! Ну что, что вы мнётесь, Инь? Небось, хотите сказать, что послали туда своего самого лучшего сотрудника — Жэня Сужэня. Он, конечно, парнишка толковый, но уж больно растяпистый.

— Да, — следователь неожиданно улыбнулся. — Именно его я туда и послал, под видом слуги подрядчика для дорожных работ. И вот ещё что... На месте нападения — это как раз близко к урочищу — нашли странные стрелы, точнее — только наконечники. Странный наконечники, никогда таких не видел. Непонятно даже, как они крепятся к древку?

— Наконечники? Что за наконечники? — заинтересовался князь.

— Смотрите сами, господин, — Инь Шаньзей вытащил из поясной сумки какую-то небольшую вещицу и с поклоном протянул собеседнику.

Баурджин присмотрелся... и вздрогнул, узнав в странном наконечнике стрелы обычную свинцовую пулю!

Глава 13

Лето 1217 г. Пустыня Гоби — урочище Уголцзин-Тологой

ЧУЖАЯ КОЛЕЯ

О серая, о злая ночь агоний!

Столкнулись насмерть воины и кони.

Чэнь Мэн-Цзя. Кавалерийский сигнал(перевод Л. Черкасского)

Обмелевшая река Эдзин-гол осталась далеко позади, яркое бело-жёлтое солнце нещадно палило в выцветшем бежевом небе, не давая скрыться от зноя несчастным путникам. Да и негде было скрыться — по обеим сторонам от дороги расстилались желтовато-серые пески пустыни изредка оживляемые верблюжьей колючкой да зарослями саксаула. Далеко впереди, у самого горизонта, маячили сиреневые вершины хребта Гурбун-сой-хан — именно к нему и вела дорога, надо сказать, кое-где уже отремонтированная — и не кое-как, а на совесть. Даже мост через высохшее русло реки — кирпичный, отделанный жёлтой поливной плиткой — производил впечатление надёжности и даже некоторого изящества. Впрочем, почему — «некоторого»? Красивый был мост, что и сказать! Мост посреди пустыни — Баурджину в этом виделся какой-то сюрреализм. Хотя князь знал, конечно, что бывают здесь по весне и осенью речные разливы и сель с ближних гор.

— Проводник говорит — скоро ямская станция, господин наместник, — заворотив коня, подъехал к нойону следователь Инь Шаньзей.

— Господин Бао, — тут же поправил его князь. — Привыкайте, Инь.

— О, да, да — господин Бао, — судебный чиновник улыбнулся в усы — узенькие, этакой ниточкой, словно у какого-нибудь белогвардейского поручика.

Они ехали уже четвёртый день, под видом дорожно-строительной экспедиции — да, собственно, она и была, экспедиция — возы с мелким песком, известью, строительным камнем — Баурджин с Инь Шаньзеем только лишь к ней примкнули, примкнули почти что инкогнито, лишь начальник обоза господин Дань Ли — сухопарый и вполне обстоятельный господин средних лет — знал, что эти двое — сотрудники судебного ведомства. Но Дань Ли дал подписку о неразглашении, для остальных обозников Баурджин был обычным смотрителем работ, а следователь Инь Шаньзей — дорожным мастером. Хотя кто там остался из «остальных»? Человек десять — погонщики ослов и волов, возницы, рабочие. Большая часть рабочих — десять человек, целая бригада! — тоже оказались новенькими в дорожном деле — отборные воины сотника Ху Мэньцзаня, со своим командиром во главе. Ху Мэньцзаню Баурджин доверял. Да, среди воинов был и Суань Лэ — краснощёкий слуга, с подачи наместника вдруг обнаруживший в себе недюжинный талант к стрельбе из лука, и взятый сотником в отряд дворцовой стражи. Суань несколько стеснялся своего имени — уж больно оно походило на женское — Суань — Сиань — поэтому куда охотнее откликался на прозвище — Лэ Красные Щёки.

В общем, с такими людьми можно было расследовать дело. И это ещё не считая пресловутого Жэня Сужэня, отправившегося к месту происшествия ещё раньше. Может, этот смешной парень там уже чего и нарыл, кто знает?

В полдень — в самое пекло! — устроили привал, растянувшись под тенистыми балдахинами, укреплёнными на повозках. Выпили разбавленного водою вина, разомлели. До урочища Уголцзин-Тологой, где как раз недавно и выстроили ямскую станцию, по прикидкам князя оставалось километров пятнадцать — учитывая медлительность волов, часов пять ходу. Как раз к вечеру.

— Как бы твой Жэнь Сужень нас невольно не выдал, — повернувшись к следователю, негромко промолвил князь. — Он ведь нас там не ждёт?

— Не ждёт, — согласно кивнул Инь Шаньзей. — Вполне может напортачить. Хотя — я постараюсь его предупредить.

— И вообще, хорошо бы здесь установить солнечный телеграф, — Баурджин вдруг улыбнулся. — Между ставкой великого хана и Ицзин-Ай. Знаете, что такое солнечный телеграф. Инь?

— Нет.

— Укрепляются на высокой крыше — ну, или на башне, на скале тоже можно — специальные шесты с зеркалами — от них отражается солнце, и можно заранее условиться о знаках — то ли зеркала будут подвижными, то ли шесты — без разницы.

— А, речь идёт о солнечной связи, господин... Бао, — понятливо кивнул чиновник. — Кажется, я где-то что-то слышал об этом. Или читал. Полезное устройство!