Орден Лино. Эра исполнения желаний

Я посмотрела на захлопнувшуюся дверь и перевела взгляд на депозитарий в руках. Губы уже приоткрылись, чтобы сказать заветные слова. Мне так хотелось произнести их. Снова открыть лаковую крышку, достать шершавые листы, вчитаться в строки. Увидеть имена, которые отзываются болью внутри. Почувствовать их силу. Снова. Я желала этого так сильно, что у меня тряслись руки и сохло во рту. Как у… заядлой пропойцы, увидевшей вожделенный бокал крепкого пойла!

Я едва пришла в себя после обморока, а уже хотела снова окунуться в тайны прошлого. Снова испытать на прочность замок Забвения. А ведь я знаю, насколько это опасно! Выдержит ли моя бедная голова новый взрыв?

Очень медленно, нехотя, я положила депозитарий в сумку. Надо хоть немного подождать. И подумать, потому что уснуть снова мне точно не удастся.

Мастер Людвиг сказал, что я сама заказала депозитарий и положила внутрь бумаги. Хорошо заплатила. Вероятно, старыми деньгами, не рогатыми и не золотом. Такие деньги до сих пор ходят на задворках Пяти Королевств, на смятых купюрах изображены портреты никому неизвестных людей и странные символы… Но как они попали ко мне? Может, я их нашла? Случайно. Людвиг сказал, что мои руки были в крови. Может, я увидела убийство? Может, даже пыталась помочь раненому? Мне хотелось думать, что было именно так… Хотела помочь, но не смогла – и тот человек отдал мне бумаги. Велел спрятать, что я и сделала. Или я просто их где-то нашла. Прочитала, что-то поняла, осознала их опасность. И тоже решила спрятать. Но не уничтожила? Странно… Зачем я их прятала? В надежде когда-нибудь воспользоваться?

Что-то тут не сходилось.

Или я их украла.

Этот вариант мне нравился меньше, но надо смотреть правде в глаза. Я не помню, кем была до Забвения, и новая эра не отметила меня ни одним золотым символом. Не сочла достойной одарить желанием. Закон воздаяния – так это называется. Может, в прошлом я была не слишком… законопослушной?

Я нахмурилась.

Матильда пыталась обучить меня воровскому ремеслу и утверждала, что у меня отлично получается. Что с моими ловкими и чуткими пальцами я могу стащить даже исподнее самого короля Якова так, что тот не заметит. Вот только никакой радости от такой похвалы я не испытывала. И изучать ремесло не желала. Но я готова допустить, что секретные записи когда-то украла. Украла и спрятала? Тоже возникает вопрос – зачем… Может, хотела получить за них выкуп у одного из Правителей? Может… я была с кем-то из них знакома?

Я замерла. А что, если это правда? В прошлом Правители были обычными людьми. У них были друзья и родственники. Могла ли я знать кого-то из них?

Я устало потерла лоб. От всех моих предположений толка – чуть. Что ни придумывай, доказательств никаких. Я не помню прошлого, а лишь там можно найти ответ. Но пока вопросы лишь добавляют головной боли. Бедная моя голова! И лучшее, что я могу сделать – это послушать совет Фрейма и попытаться поспать. Завтра трудный день. Завтра начнется празднование Великой Жертвы. И завтра приедет Лино. Он должен приехать! Я в это верю.

Я легла на кровать и уставилась на легкий сетчатый балдахин, по которому порхали вышитые колибри.

– Лазурь? – прошептала я, рассматривая разноцветные хвосты и пёрышки. – Ладья? Лакрица? Лекарь? Ледоруб?

Слова не отзывались. Я зевнула.

– Лес? Лилия? Лужа?

Внутри меня поселилась сонная тишина, которой было плевать на мои слова. Она молчала. Я закрыла глаза. И на миг увидела слово, выточенное на лезвии ножа, которое дрожит возле моего лица. Он только что брошен точной рукой Фрейма, а мы снова на корабле. Я поворачиваю голову и вижу это слово. Читаю его по слогам, медленно, словно у меня в запасе все время мира. Но не хочу произносить его даже шепотом. Даже внутри себя. Это слово точно не имеет ко мне никакого отношения.

Никакой любви.

***

…Солнечная поляна, стол стоит прямо под цветущими яблонями и белые лепестки, кружась, падают в кувшины с лимонадом и клубничным морсом, окунаются в креманки с разноцветным желе и осыпают огромное блюдо, полное марципановых пирожных – моих любимых. Мама испекла их специально для меня, несмотря на то, что сегодня не мой день рождения.