Орден последней надежды. Тетралогия (СИ)

Издавна повелось, что люди убивают друг друга. Привыкли мы разрешать конфликты подобным образом, и ничего тут не поделаешь, как ни старайся. Выдумай хоть трижды по десять заповедей – толку не будет, так уж устроена жизнь. А потому тем, кто убивает людей профессионально, приходится внимательно изучать богатое наследие предков, чтобы, творчески переработав, использовать это знание в настоящем.

Дураку понятно, что самый удобный способ убить – сделать это на расстоянии. А уж подручных средств придумано с избытком: тут тебе и луки с арбалетами, и дротики с копьями. Опять‑таки не надо сбрасывать со счетов яды: безопасно и не оставляет следов. В пятнадцатом веке обитают настоящие виртуозы, какие ставят различные химические соединения выше прочих орудий смертоубийства, вместе взятых.

И они безусловно правы, ведь одним граммом полония, если правильно распылить, можно столько людей уморить, что если бы просто резал им глотки, захекался бы еще на первом десятке тысяч. Все средства хороши, коли производимое душегубство – чистый бизнес, и ты не имеешь против жертвы ничего личного.

Но вот как быть, коли при одном упоминании вражьего имени вскипает кровь, и ладонь сама падает на рукоять кинжала? Ведь истинное наслаждение местью – увидеть кровь врага на лезвии клинка, любоваться его предсмертной агонией, видеть, как жизнь оставляет полные ярости и страха глаза, и те медленно стекленеют.

Мне доводилось убивать много раз, и я всегда старался не смешивать личное с работой. Но сегодня тот особый случай, когда оба эти понятия слились. Тома де Энен! Как много говорит мне это имя, тысячи раз шептал я себе три этих слова. Простой английский дворянин, один из многих, избравший путь воина.

Меткий стрелок, что мог бы на равных поспорить с легендарным Робином из Локсли. Личный враг Жанны д'Арк, поклявшийся всем святым отомстить ей за нанесенное оскорбление. Человек, что опасно ранил девушку при штурме крепости Турель, а затем захватил ее в плен под Компьеном. Мой личный враг. Добавлю больше: кровник.

Я, как человек интеллигентный, с крепкими корнями из народа, с пониманием отношусь к тому, что в глубине души каждый мужчина – волк. И убить врага для нас так же естественно, как дышать. А недруги появляются у любого, достигшего в жизни хоть каких‑то высот, и это так же неизбежно, как весенние дожди и осенние туманы.

А потому лично я никогда не видел в существования врагов какой‑то особой проблемы. Ну есть они и есть, убьешь этих, появятся другие, не хуже, но и не лучше. При случае, понятно, я старался уменьшить их количество, отправляя души в чистилище, а то и прямиком в ад, но никогда я не делал из обычного процесса жизни какой‑то вендетты. Просто потому, что иначе на остальное не останется времени. Но бывают особые случаи…

– Не пропустите! Сегодня начало ежегодных состязаний по стрельбе из длинного лука и арбалета! – надрывается глашатай.

Высокий помост вкусно пахнет свежесрубленным деревом, в паре шагов перед ним застыли двое стражников. Работа у них не пыльная, знай следи себе, чтобы не пропадали вывешенные для ознакомления горожан указы, да никуда не девались вывешенные флаги и штандарты.

Упаси боже, да никакие там французские патриоты их не срывают, отроду в славном городе Кале этакой дряни не водилось! А вот любителей унести все, что плохо прибито – этого добра тут предостаточно. Вот и гоняют славные воины вездесущих мальчишек, что так и норовят забраться на помост и покорчить оттуда рожи, да приглядывают за теми, кто постарше.

– Приглашаются все желающие попробовать силы и показать удаль молодецкую! – голосит вестник.

Привлеченный его воплями, я оставляю в покое лавку оружейника и подхожу поближе. Глашатай разодет так ярко и вызывающе, что тропический попугай ему и в подметки не годится. Цвета словно нарочно подобрали так, что сами в глаза бросаются. Лицо крикуна побагровело от натуги, глаза выпучил по‑рачьи, грудь раздулась, как у тетерева на току, по лбу ползут струйки пота. Трудно перекричать толпу, собравшуюся на площади перед ратушей, но кому сейчас легко? Наконец, добившись всеобщего внимания, мужчина зычно продолжает:

– Главный приз – кубок, наполненный золотыми монетами! По окончании состязаний сам капитан‑комендант нашего славного города Кале вручит его победителю! А еще лорд Сириус Фэршем даст бал в его честь! Десятерых лучших стрелков его светлость примет к себе на службу! Всем желающим участвовать в состязаниях вход бесплатный!

– Попробовать сходить что ли? – задумчиво чешет затылок сосед по толпе, невысокий и кряжистый. Губы поджал, на лбу собрались глубокие морщины.

– Для участия в состязаниях в наш славный Кале специально приехал знаменитый стрелок Тома де Энен, также известный как пленитель злобной французской ведьмы Жанны д'Арк! – зычно объявляет глашатай. – Начало состязаний в два часа пополудни на Северном поле!

Жак дергает меня за рукав, поторапливая, я бреду следом, медленно переставляя ноги.

– Когда, говоришь, отправляется наше судно? – задумчиво спрашиваю я.

– На рассвете, – отрывисто бросает Жак.