Орден Ультрамаринов: Омнибус

Медерик наконец смог встать, все еще как в тумане от жуткой пальбы. Круут поспешил к нему своей странной пружинистой походкой. Молочно-белые глаза без зрачков уставились на человека с совершенно нечитаемым выражением, в котором, однако, угадывался звериный голод.

Тварь выпрямилась во весь рост, на голову выше человека, на всем теле выступили бугристые мышцы и сухожилия, похожие на натянутые канаты. Плечевой ремень, увешанный самыми немыслимыми и жуткими трофеями, опоясывал грудь, и Медерик увидел висящие на железных крючьях человеческие глаза и уши. Красный гребень словно пульсировал изнутри, и омерзительный влажный язык облизывал зубы, усеивающие клювообразные челюсти.

Круут шагнул вперед, вызывающе вздыбив перья и наклонив голову набок. Он ударил себя рукоятью ножа в грудь и произнес:

— Кррспрр.

Медерик решил, что это просто звериное ворчание, но существо повторило слово, и он понял, что это имя.

— Красноперый?

Существо кивнуло и еще раз проскрежетало:

— Кррспрр!

— Ну, давай, Красноперый! — закричал Медерик, размахивая боевым ножом. — Иди сюда и поймай меня, если сможешь!

Красноперый прыгнул вперед без видимых усилий, и Медерик едва не оказался прирезанным, прежде чем успел понять, что на него нападают. Благодаря скорее везению, чем мастерству он выбросил вперед нож и отбил клинок круута. От удара стали о сталь посыпались искры, и Медерик согнулся, когда круут двинул ему под дых. Зная, что до смертельного удара осталось совсем немного, он бросился вбок, упал на курсовую пушку «Гибельного клинка» и перекатился через нее на гусеничный кожух рядом с тяжелым болтером.

Крупнокалиберные заряды вылетали из коротких стволов, каждый раз за тяжелым ударом следовал свист маленького ракетного мотора. Красноперый прыгнул через стволы и легко приземлился рядом с ним, размахивая клинком и норовя попасть в голову.

Медерик отразил удар и обогнул нож Красноперого, полоснув его по руке. Зверь отпрянул, почувствовав боль, и Медерик не дал ему второго шанса. Он перекатился через дергающийся тяжелый болтер и ударил Красноперого ножом в живот. Это был не лучший удар, и он сам едва не упал, но выбора не было.

Когтистая лапа Красноперого ухватила его за запястье, когда нож был буквально в миллиметре от брюха круута. Нож Красноперого был занесен, и Медерик знал, что блокировать удар не сможет. И тогда он схватил плечевой ремень и потянул круута на себя. Потерявшие равновесие на и без того ненадежном гусеничном кожухе, противники перевалились через кожух болтера и приземлились на покоробившийся металл передней части танка.

Медерик сильно ударился, тяжелое тело круута вышибло из него воздух, и нож куда-то отлетел. Красноперый поднялся, держа свой нож двумя руками и целясь им в сердце Медерика. И остановить его человек не мог.

Тогда тяжелый болтер снова выстрелил, и верхняя часть тела Красноперого разлетелась на куски.

Медерик был весь в крови, у него и во рту ее было полно и приходилось отплевываться: искромсанные останки круута полетели в него, прежде чем соскользнуть с танка.

Он полежал без движения, а потом сообразил, что танк больше не стреляет. Он медленно приподнялся, остерегаясь многочисленных орудийных систем «Отца Времени» и вытирая лицо от крови Красноперого — насколько это было возможно.

Гвардейцы выбирались из индивидуальных окопов и импровизированных укрытий, все в крови и ожогах после пальбы из лазганов. Они ликовали: удалось выжить в последней схватке. Склоны холма застилал дым от горящих машин и трупов тау. Медерик устало и торжествующе улыбнулся. «Отец Время» снова стабилизировал ситуацию и удержал тау. И отчего у них нет целой армии таких танков?

Он услышал, как сзади открылся люк, встал, опираясь на теплый ствол пушки, чтобы выпрямить измученное тело, повернулся и отдал честь высунувшемуся из люка ошарашенному Натаниэлю Уинтерборну.

— А что это вы забыли на моем танке, капитан?

Медерик расхохотался на грани истерики:

— Да вы же все равно не поверите.

Прибрежный город Пракседес простирался перед ними, и Леарх едва верил, что они пришли в пункт назначения. Зайти так далеко на территорию врага — уже фактически чудо, особенно если это территория тау, но Леарх не знал в Империуме лучших скаутов, чем Ультрамарины.

Стараясь не поднимать голову высоко, Леарх наблюдал за деятельностью врага в городе. Он и его товарищи прятались в пакгаузе на скалах над посадочными платформами, и пока Иссам менял повязку на руке Пармиана, Даксиан сторожил единственный вход в здание.

Обширное помещение было загромождено ящиками с печатями тау, и Ультрамарины перерыли все в поисках того, чем можно было бы воспользоваться. В большей части ящиков находились сухие пайки тау, пробовать которые космодесантники не стали, зато Иссам нашел свежие бинты и антисептик для лечения раны Пармиана.

Два скиммера, которые они отняли у следопытов, лежали в углу. Леарх пытался забыть, как они сумели ими воспользоваться, но знал, что забыть не удастся, потому что генетический код пилота-ксеноса теперь был частью его самого.