Орфей спускается в ад

ВЭЛ(в кондитерской, у холодильника). Да, это, наверное, не может не потрясти — иметь видение! (Он произносит это негромко и очень серьезно, накалывая кусочки льда и заворачивая их в носовой платок. Подходит к ней.)

ВИ(с детской наивностью). Я полагала, что увижу спасителя вчера, в страстную пятницу. Но я ошиблась. Если бы вы знали, как я была огорчена. Весь день я томилась, ждала этого видения, но день прошел, и ничего особенного не случилось. Но сегодня…

Вэл кладет примочку ей на глаза.

…сегодня я уже примирилась, взяла себя в руки и вышла из дому, чтобы помолиться в пустой церкви и поразмышлять о завтрашнем воскресении Христовом. И вот, когда я шла по дороге, погруженная в мысли о таинстве пасхи, — пелена (произносит это слово врастяжку, с содроганием) — пелена вдруг словно пала с глаз моих. Свет!.. Ослепительный свет!.. Он будто иглами пронзил мне глаза…

ВЭЛ. Свет?

ВИ. Да-да, свет!.. Мы ведь живем между светом и тенью… Свет и тень, свет и тень — таков мир, в котором мы живем…

ВЭЛ. Да. Между светом и тенью. (Кивает головой в знак того, что понимает ее и полностью согласен с ней.)

Они сейчас словно двое детей, наткнувшихся невзначай, на обычной проселочной дороге, на смысл жизни.

ВИ. Мир света и тени — вот в каком мире мы живем… И они… они слиты друг с другом: тень со светом…

Через окно в лавку вглядывается какой-то мужчина.

ВЭЛ. Да, они смешаны в нашем мире: тень и свет.

ВИ. И вот тогда… (запинаясь, словно вглядываясь в представшее ей видение)…я услышала удар грома! Небо разверзлось!.. И там, в разверзшихся небесах, я увидела… да-да, уверяю вас, — увидела огромные, сияющие очи воскресшего Христа… Не распятого, а воскресшего!..то есть, я хотела сказать, воскресшего после распятия — большие, сияющие очи воскресшего Христа! И затем — что-то невероятное… (Подняв обе руки, она широко загребает ими воздух, пытаясь описать апокалиптическую смятенность атмосферы.) И его десница! Невидимая!!! Я не видела его десницы, но она коснулась меня — здесь! (Берет руку Вэла и прижимает к своей большой грузной груди.)

ТОЛБЕТ(появляется в кондитерской, яростно). Жена!!

Ви вскакивает со стула, сбрасывая примочку с глаз. У нее вдруг перехватило дыхание, и она резко отшатнулась: ужас и разрушенный экстаз, испуг и вера — все смешалось в ее взгляде.

ВИ. Это ты?!

ТОЛБЕТ. Жена!!

ВИ. Ты-ы?!

ТОЛБЕТ(приближаясь к ней). Жена!

ВИ.(протяжно). Глаза-а! (Ослабев, как подкошенная, падает на колени, протягивая руки к Вэлу.)

Вэл пытается поднять ее.

Двое или трое мужчин за окном всматриваются в лавку.

ТОЛБЕТ

(отталкивая Вэла). Руки прочь! Не смей прикасаться к ней! (Грубо хватает ее и тащит к двери.)

Вэл двинулся было следом, чтобы помочь Ви.

Ни с места! (У двери, Вэлу.) Я сейчас вернусь.

ВЭЛ. Я не собираюсь уходить.

ТОЛБЕТ(выходя с Ви за дверь). Зайди сюда, Пес, и того парня тоже прихвати с собой.

ГОЛОС ЗА ДВЕРЬЮ. Он спутался с женой шерифа, а тот застукал их.

Другой голос повторяет то же самое в некотором отдалении.

Входит Пес Хэмма, молча становится у двери.

На улице не утихает возбужденный говор.

ВЭЛ. Что вам здесь нужно?[6]

Пес не отвечает.

Вынул из кармана складной нож, открыл, отходит направо.

Появляется Коротыш.

ГОЛОСА(за открытой дверью).

— Что ему здесь надо, у нас, этому подонку?!

— Сукин сын, петли захотел…

— Что с ним нянчиться!..

ВЭЛ. Что вам здесь?..

Коротыш закрывает дверь и, вынув из кармана складной нож, молча стоит у порога.