Орфей спускается в ад

ВЭЛ. Она пошла трезвонить по всему городу.

Пауза.

ЛЕЙДИ. Тебе надо уйти — оставаться здесь опасно. Возьми из кассы все, что тебе следует, и уходи. Уходи, уходи. Возьми ключи от моей машины и поскорее уезжай за реку: тебе надо уехать в другое графство. Ты выполнил то, ради чего приехал сюда…

ВЭЛ. Значит… значит — правда?..

ЛЕЙДИ(садясь на стул у прилавка). Правда, истинная правда! В теле моем зародилась новая жизнь! Это иссохшее дерево, мое тело, снова зацвело, снова пустило побеги… Ты дал мне жизнь, теперь иди, иди!..

Медленно, словно в благоговении, он склоняется перед ней, мягким движением берет ее сплетенные пальцы и подносит к губам; дышит на них, пытаясь согреть. Она сидит, вытянувшись, закрыв глаза и словно окостенев, — как ясновидящая.

ВЭЛ. Почему ты мне раньше не сказала?

ЛЕЙДИ. Если женщина так долго была бездетной, ей трудно поверить, что она еще способна зачать. Росла у нас когда-то между домом и садом маленькая смоковница. Она никогда не плодоносила, говорили, она совсем бесплодна. Дни шли за днями, весны сменялись веснами — и все без толку: она уже совсем было начала сохнуть и умирать… И вот однажды на том самом деревце, о котором все думали, что оно уже не сможет плодоносить, я заметила крохотный зеленый росточек! (Хватает с прилавка позолоченную картонную дудку.) Я побежала в сад, промчалась через виноградник с криком: «Папа, папа, смоковница жива, на ней появился плод!» И таким это казалось чудом, что маленькая смоковница после десяти бесплодных весен снова зацвела, — что необходимо было отпраздновать. Я бросилась к шкафу, открыла ящик, где хранились елочные украшения, достала их все: стеклянные бусы, колокольчики, нити, звездочки, сосульки, мишуру!.. И повесила на деревце; я украсила смоковницу звездочками, нитями, блестками — в честь того, что она выиграла битву со смертью, снова зазеленела и обрела жизнь! (Встает в порыве восторга.) Раскрой коробку! Раскрой коробку с елочными украшениями, надень их на меня: стеклянные бусы и звездочки, колокольчики, сосульки и мишуру!.. (Словно в бреду, нахлобучивает себе на голову карнавальный колпак из позолоченной бумаги и бежит к лестнице. Трубя в игрушечную дудку, с подчеркнутой торжественностью поднимается по ступенькам;

Вэл пытается остановить ее, но она вырывается и взбегает на площадку, трубя в дудку и выкрикивая: «Я победила!! Я победила тебя, Смерть! Я снова жива!..»

Внезапно запинается, издает сдавленный крик и нетвердыми шагами отступает назад. С криком ужаса бросилась вниз. Сбежав с лестницы, умолкла; пошатываясь, как слепая, отступает в глубь лавки с рукой, протянутой к Вэлу.)

Наверху медленные тяжелые шаги и хриплое дыхание Джейба.

(Стонет

.) О боже!.. О боже!..

На площадке, рядом с искусственной пальмой в тускло отсвечивающей зеленоватой кадке, появляется Джейб. Пурпурный, весь в грязных пятнах халат висит на нем как на скелете. Исчахнувший, желтый, он и впрямь — как сама смерть.

Склонившись вниз, злобно вглядывается в полумрак лавки: смерть, отыскивающая намеченную жертву.

ДЖЕЙБ. Уу-у, стервы!.. Уу-у, стервы!.. (Ухватившись одной рукой за ствол пальмы, поднимает другую руку, в которой зажат револьвер, и стреляет вниз.)