Оригами

      — Дети с Закери у бабушки, приедут завтра, сейчас узнаешь! — ответила загадочно Тесс.

      Мы прошли в гостиную и мне захотелось вернуться обратно в офис: за столом сидела Хоуп — в красном платье, волосы собраны в хвост, легкий макияж и очаровательная улыбка; я не ожидала снова встретить её и точно не ждала такой реакции от своего тела.

      — Привет, Мелкая! — поздоровалась Хоуп.

      — Привет, Хоуп! Рада тебя видеть! И я уже не такая мелкая, как четырнадцать лет назад. Как тебя сюда занесло? — спросила я.

      — Я решила вернуться домой, так легли карты, — ответила Хоуп. Печаль, на мгновение промелькнувшая в её взгляде, резанула сердце.

      — Но ей негде жить, и я подумала, у тебя есть свободные комнаты.

      — Эм-м, — промямлила я, немного растерявшись.

      — Тесс, не надо, я сниму номер в гостинице, а когда найду работу, сниму квартиру.

      — О нет, ты будешь жить у меня, места достаточно, и этот дом для меня одной большой. Я буду рада видеть тебя, — родители Хоуп переехали через полгода после отъезда дочери, продав дом.

      — Я так не могу, давай я хотя бы заплачу за комнату.

      — Нет, Хоуп, это не обсуждается, никаких денег, только помощь в уборке, я ненавижу убираться.

      — Хорошо, спасибо вам, и простите, что не появлялась столько лет.

      — Я прощаю, но всё равно жду хоть какие-то ответы на вопросы.

      — Давай не сегодня, Тесс, расскажите, как вы тут, что у вас нового.

      Вечер прошел легко и непринуждённо: Хоуп всё также шутила, и я снова ловила себя на мысли, что слушаю её голос и возвращаюсь на много лет назад. Я изучала её, сравнивая с тем образом, который мне запомнился. С возрастом она стала привлекательнее, заострились черты лица, не осталось какой-то юношеской дерзости, вызова. Тесс рассказывала, как эти четырнадцать лет мы жили без Хоуп, попытки сестры вытянуть что-либо из подруги не увенчались успехом, она умело уводила тему разговора от своего прошлого. В двенадцать мы засобирались, я забрала чемоданы Хоуп, и мы поехали в мой дом.

      — Располагайся, выпить хочешь? Есть пиво, вино, коньяк и виски где-то завалялось.

      — Ты повзрослела, Мелкая! Я помню тебя ещё с пеленок, ты росла на моих глазах.

      — Ну, мне уже почти тридцатка, рано или поздно это должно было случиться, — ответила я, достав себе пиво из холодильника. — Так может, всё-таки пива?

      — Да, не откажусь, спасибо! — ответила Хоуп, присаживаясь за стол.

      Практически в тишине мы выпили по банке пива, я проводила Хоуп в её новую комнату, дала полотенце и постельное бельё.

      — Спокойной ночи, Хоуп, — выходя из комнаты, проговорила я.

      — Спокойной ночи, Мелкая, — улыбнувшись, ответила она.

      Спала я плохо и проснулась возбуждённой: мне снился сон, где мы с Хоуп снова делаем оригами, только в этот раз не девочка десяти лет сидела между ног Хоуп, а я. И моё тело отреагировало не только во сне, но и наяву, считанные миллиметры во сне разделяли наши с ней губы, но когда я собиралась поцеловать Хоуп, наглым образом зазвонил будильник, вырывая меня из сладких грёз. Вздохнув, я побрела в ванну, чтобы хоть немного проснуться. Сняв с вешалки деловой костюм, я оделась и спустилась на кухню.

      — Доброе утро, Хоуп, мне на работу, а ты чего так рано вскочила? — спросила я.

      — Доброе утро, Мишель. Надо уладить несколько дел и приступить к поиску работы. Мне нужно чем-то заниматься, чтобы не сойти с ума, — проговорила Хоуп.

      — Ты ещё рисуешь? — спросила я Хоуп, приняв из её рук самый вкусный кофе.

      — Пару месяцев назад начала снова, но много лет даже не притрагивалась к карандашу, — ответила Хоуп, не желающая вдаваться в подробности.

      — Нам поступил заказ на разработку логотипа и рекламной программы. Посмотришь? Возможно, свежий взгляд и подход человека, не имеющего отношение к бизнесу, их заинтересует, они забраковали три варианта.

      — Я никогда не работала по заказу, это большая ответственность, вряд ли моя идея их заинтересует.

      — И всё же, они хорошо заплатят. Попробуй!

      — Хорошо, но ты не сильно рассчитывай на меня — люди годы посвятили, а я только-только взяла карандаш в руки.

      — У тебя есть водительское удостоверение?

      — Да.

      — В гараже стоит вторая моя машина, документы в бардачке, ключи на полке в коридоре, выгуляй её, им это полезно.

      — Вторая машина? Твой Лексус не справляется с обязанностями?

      — Справляется, но трудно устоять перед выгодным предложением, если это белый Porsche 928, 1988 года выпуска.

      — Ты шутишь? — загорелась Хоуп.

      — Нет, я немало вложила в него, но он оправдывает себя, если я хочу, чтобы на меня обратили внимание.

      — С такой внешностью, вряд ли вообще они обращают внимание на машину! — выдала Хоуп, пробежавшись глазами по моему телу, что не укрылось от меня. Она ведь натуралка?

      — Я так поняла, это комплимент? — прохрипела я, от её взгляда я почувствовала, как градус тела повышается, через секунду я тонула в её голубых глазах.

      — Определённо, да! — не отводя взгляд от меня, ответила Хоуп. Ох, знала бы она, какие сейчас мысли в моей голове. — Я с удовольствием прокачусь на твоей машине, общественный транспорт для меня всё ещё пытка. Спасибо тебе.