Орёл в стае не летает

Холодным зимним вечером, когда занятия закончились, а ученики пообедали и каждый занялся перед сном своим делом, Александр постучался в дверь к Аристотелю. Наставник сидел за рабочим столом и делал какие-то записи – об этом говорили принадлежности для письма: чернильница и тростниковый каламус. Это была пора, когда он мог, уединившись, посвятить себя любимому занятию – чтению рукописей старых авторов или написанию трудов. Александр знал это, но в последнее дни чувствовал потребность общения с Аристотелем, получить ответы на вопросы, возникающие у него каждый день, которые становились сложнее и сложнее.

– Ты чем-то озабочен, Александр? – спросил Аристотель, не проявляя удивления. – У тебя такой вид.

Вопрос попал в цель – царевич выглядел чуть растерянным.

– Учитель, у меня здесь много товарищей. Как не ошибиться в выборе настоящего друга?

– Важный для тебя вопрос. Выбор друга, чтобы потом не разочаровываться – ответственное дело. Я лучше расскажу тебе одну историю.

Наставник отложил каламус в сторону и развернулся к воспитаннику.

– В Афинах жил Алкивиад, которого сограждане поначалу считали великим полководцем, а потом предателем. Нам трудно судить, кто прав, кто виноват, но дело не в этом. В молодости он тоже страдал, как и ты, не мог выбрать из большого круга любящих его товарищей одного-единственного друга, на которого он бы рассчитывал, как на себя. Наконец, придумал, как устроить проверку на этот счёт. Пригласил домой товарищей, в ком сомневался, сделал изваяние, похожее на человека, и уложил в постель, устроенную в тёмной комнате. Потом заводил туда товарищей по одному и говорил каждому, что он убил человека. Просил помочь скрыть преступление. Все отказывались и в ужасе убегали. Только один Калликл согласился помочь, ни о чём не спрашивая. Алкивиад ему признался, что пошутил, но с тех пор до конца жизни доверял Калликлу, а Калликл – ему.

Аристотель испытующе посмотрел на Александра.

– Я не призываю тебя устраивать подобные проверки. Товарищи могут обидеться. Но как сражением проверяются воины на крепость и мужество, так и другом ты можешь назвать человека, проверенного испытанием. Вот почему сейчас ты не будешь называть другом никого из своих нынешних товарищей.

Для Аристотеля темы дружбы между товарищами была хорошо знакома, он продолжал развивать мысль:

– Для твоего возраста станет правильным окружать себя сверстниками, потому что в одиночку переносить испытания, особенно неудачи, трудно. Но не следует легкомысленно называть другом каждого, кто оказывается с тобой рядом, кем ты заполняешь своё одиночество. Но вспомни Геракла или Ахилла, своих кумиров, они совершали подвиги самостоятельно, и тем заслужили восхищение Эллады.

– Так мне лучше жить без друзей?

– Нет, почему же! Друзья тебе понадобятся как свидетели твоих подвигов. Но выбирай друзей осторожно, не доверяясь мерой родства или землячества. Приближай к себе людей не обязательно храбрых, ибо храбрости тебе самому не занимать, а выбирай из всех рассудительных самого рассудительного. Когда будешь такого друга слушать, здравого смысла к тебе немало прибудет.

Аристотель продолжал говорить с обычной для него убеждённостью:

– Тебе следует запомнить, что даже выбранный тобой друг не может оставаться таковым на всю оставшуюся жизнь. И друзья тебе понадобятся разные – одни хороши для застолья, другие превосходны в драке или сражении. Но никогда не отвергай, кто к тебе напрашивается в друзья, открыто, иначе вызовешь неприязнь и даже злобу, а злоба усерднее устремится к злу, нежели добро к добру. Постепенно сам разберёшься, для какого случая понадобится тебе тот или иной друг.

Аристотель, давая Александру время осмыслить услышанное, взял со стола кувшин, налил вина в небольшой бронзовый килик

. Пил медленными глотками, делая вид, что озабочен лишь тем, что пытается разобраться в тонкостях букета напитка Диониса. Александр воспользовался его молчанием:

– Учитель, если я выберу друзей сейчас, то когда я стану царём, как мне с ними поступать? Оставаться на равных, с кем придётся дружить? Но я не хочу, чтобы кто-то поступал со мной так, как я поступаю с ними.

Аристотель с готовностью ответил:

– А ты никому не дозволяй держаться с тобой накоротке, даже самому верному другу, и не приближай к себе его настолько, чтобы он узнал твои слабости. Не будет большого ущерба для дружбы, если будешь недосягаем даже для самых близких друзей. Ведь при близком общении зримо проступают твои изъяны, а они имеются у каждого, и любой друг при случае извлечёт для себя выгоду. Теперь запомни, что чрезмерная простота в общении между тобой и друзьями вредит каждому из вас.

Аристотель говорил, чтобы Александр не проявлял слабости перед друзьями.