Орк

Та осторожно кивнула, дамы и некоторые мужики подтвердили. Дамы довольно громко. Брюнетка, похоже, заподозрила неладное. Но было поздно.

– Сие не удивительно. У простолюдинов берутся за оружие только те, у кого нет другого выхода, либо есть желание и возможность. Желание у какой горожанки, может, и есть, но нет возможности. Вдобавок простолюдинка обычно понимает, что если ее по пьяни лупит муж, ничего не изменится, если ее вместе с мужем обрядить в доспехи и дать в руки меч. Он все равно сильнее. И то, что владение оружием накладывает некие обязательства. Будет очень обидно, если меч отберут и отправят воевать с мужчинами другим оружием – в походный бордель. – И превозмогая возникший шум: – А у благородной основания совсем другие. И поле боя с кровопролитием, я уверен, за редчайшими исключениями, их интересуют в последнюю очередь.

Одна из дур рядом с брюнеткой не нашла ничего умнее, как через губу спросить:

– И что же, по твоему мнению, мальчик, их интересует? Конечно же мужчины?

– Да! – Поднял я вверх указательный палец. – Точнее не скажешь. Именно мужчины. Куча мужиков, оторванных от благородных леди. Шлюх же в обозе считать не будем?! Уверен, что любая воительница в войсковом лагере получает за день столько внимания, что признанным красавицам на этом балу и не снилось!

Брюнетка промолчала, с легкой усмешкой рассматривая меня. Кучерявая светловолосая дура продолжила эстафету – ее тоже понесло:

– Так леди-воительницы себе в лагере женихов ищут? – И засмеялась. Ее как-то осторожно поддержали.

– Зачем так сразу пугать – женихов! Правильнее сказать, мужиков. – И, играя на публику, гадко усмехнулся. Ну, захотелось мне сделать данной леди гадость. Благо, лицом напоминала кислозадую школьную учительницу в больших очках с крысиным хвостиком на затылке. Ума в речах я тоже не заметил. – Особенно коли рожа лошадиная или, там, на крысу похожа. Можно даже повыбирать самцов посимпатичнее.

Далее пошел поток бессвязных отрицаний, к которому я даже не стал прислушиваться. Хотя децибелов красавицы прибавили. В разговор с довольно мрачной миной вступил не знакомый мне дворянин, судя по роже, с примесью эльфийской крови:

– Ты хочешь сказать, что таких благородных воительниц на войне только мужчины привлекают?

Тебе-то какое дело?

– Каких конкретно? – слегка поосторожничал я, дабы прикинуть, какого черта он лезет в разговор.

– Таких, как леди Эрин, – презрительно влезла кучерявая. О таком подарке я не смел и мечтать! Какая же ты все-таки дура!

– Несомненно! – обрубил я ее, чтобы закончить неприятный разговор. Уж больно много народу собралось. И орут громко. Этого боя мне не выиграть.

Хрена с два.

– Что вашей орочьей мудрости дает основания так говорить?

Переходим на личности? Значит, достал, отрадно. Злобно оскалился, показав клыки во рту, демонстративно высморкался, сделал вид, что хочу найти что-то, обо что можно вытереть пальцы, даже двинул рукой в направлении кучерявой, та дернулась назад, и, загоготав, выдал:

– Вы меня слушаете? А что еще ей там может быть нужно, кроме кучи голодных мужиков, причем ни одной благородной леди в пределах досягаемости? Кровожадность свою тешить, пленных да крестьян рубить? Так этим постоянно заниматься не станешь… Крестьяне имеют привычку быстро заканчиваться. А этим самым делом, – показал жестами каким, на половине лиц окружающих дам появилось выражение брезгливости, на второй тени усмешки, – со своим молодым человеком или там эльфом можно заниматься часто и иногда даже долго. А то и не с одним: уж больно много вокруг мужиков и мало женщин.

– Так ты считаешь, женщины оружие надевают, чтобы блудить никто не мешал? – подлил керосинчику в костер ухмыляющийся наследник.

– Конечно, – пожал я плечами, – в поход сходила – как в бочке с огурцами побывала.

Свинья я, конечно, и в пылу спора прибегаю к недозволенным приемам, но что делать? Уступить? Можно, впрочем, вопрос не принципиальный… Да наплевать. Тем более что оппонентка имеет вид весьма потасканный, а на пиру я слыхал перлы и покруче. Тем более что говорил я о проблемах женщин в армии голую правду. Не их это дело – война. Даже в лучшем случае на часть приходится пару десятков женщин на сотни и тысячи мужчин – хоть один, но к самой неприступной клинья подобьет. Без всякого осуждения пары, вполне возможно, что по большой и чистой любви. Но! В условиях опасности половой инстинкт всегда лезет на поверхность, так что кучи настоящих шлюх встречаются куда чаще светлого чувства любви. Исключения только подтверждают правило. Такие женщины, как Жанна Д’Арк, в мировой истории редкость. Да и про нее сексисты-англичане сплетничали – про сожительство то ли со своим жеребцом, то ли с осликом ее обоза. Такие же сволочи, как я, без зазрения совести измазавшие дерьмом, вполне возможно, действительно достойную уважения женщину, возможно даже, подобно Жанне, иногда или даже часто участвовавшую в настоящих боях. Хотя Эрин, в отличие от Жанны Д’Арк, выжила – надо полагать, сумела вовремя остановиться, или со статистикой участия в боях было похуже.