Орхидеи для горничной

– Не за что, Глеб Антонович, – затушил сигарету в пепельнице. – Я подумал, что вы должны знать правду.

– Я благодарен тебе, – достал портмоне и вытащил купюры.

В машину садился в полном опустошении.

Я смутно помню, как приехал домой, и ступив на порог, стал одержим только одним желанием.

Глава 29.

Глеб.

Оставив все документы и барсетку с вещами дома, я кинулся в сад.

Увидев Петра Михайловича, крикнул ему:

– Вырубите, к чертовой матери, розарий! – гаркнул со всей силы, задыхаясь от ярости – Не желаю его видеть в своем саду!!! Уничтожьте все до последнего цветочка!

– Глеб Антонович, но розы только расцвели. Я недавно пересадил, подпитал и постоянно ухаживаю, чтобы не теряли цвет… – садовник удивленно уставился на меня – Жалко ведь, такую красоту убирать, столько труда ушло, чтоб их вырастить.

– Пётр Михайлович, – произнёс более спокойно я, но стоило все мне больших трудов – Я тебе приказываю уничтожить розарий.

– Глеб Антонович, может быть, вы передумаете… Вам очень нравились розы, и Ангелина их любила – опасливо и тихо произнес садовник, поглядывая и сжимая в руке секатор.

– Вот именно! Из-за этой неверной и приказываю уничтожить все! – воскликнул я, и схватив топор, принялся сам вырубать под корень раскидистые кусты.

Летели листья, опадали бархатные лепестки. Земля комьями, словно салют взлетала вверх, прилипая к лезвию топора.

– Глеб Антонович, успокойтесь, – послышался где-то сзади умоляющий голос Петра Михайловича, но мне было наплевать.

Сам, собственноручно все уничтожу!

Лицемерная подлая стерва! Я ее оберегал, хранил, обеспечивал и любил больше жизни, а она…

Огромный ошметок грязи прилетел прямо мне на рубашку, и оставил уродливое пятно.

Я так увлекся, что не заметил, как к нам подошла Эля.

– Милый, – проговорила она, обернулся к ней и взглянул на неё, а жена испуганно шарахнулась от меня. – Что случилось? Почему ты кричишь на Петра Михайловича?

– Эля. Иди. В. Дом – произнёс, выделяя каждое слово, чеканя каждый слог.

Еще чуть-чуть и будет взрыв от моего безумного состояния.

– Нет – возразила она бесстрашно. Даже садовник стоял от меня на почтительном расстоянии, во избежание травм от нестабильной психики хозяина.

– Тебя это не касается! – рявкнул я в ответ, смотря ей прямо в глаза

– В каком смысле не касается?! Я твоя жена! -

Я не стал отвечать Эле, закатал манжеты на рубашке, и продолжил свою работу.

В голове пульсировала только одна мысль – избавиться от роз, прогнать вину, которую сам себе повесил, от обиды, которая омерзительным ядом текла по венам и отравляла весь организм.

Садовник и Эля смотрели на меня, как на сумасшедшего или умалишенного.

– Глеб, пожалуйста, остановить, ты себя сейчас не контролируешь, не понимаешь, что творишь! – причитала она, и пыталась ухватить за локоть.

– Эля, я сказал тебе, оставь меня в покое!!!– крикнул ей, откинул топор в сторону и стал руками вырывать корни.

– Глеб, нельзя себя вести, – не отставала она. – Зачем ты это делаешь?

– Я сказал пошла вон! – выпрямился и гаркнул на неё, и она ровно остолбенела от моих слов. – Эля уйди по-хорошему…

– Я никуда не уйду, пока ты мне не объяснишь, что происходит у нас в саду! – выкрикнула мне в ответ.

Ох, и дерзкая девчонка!

– Хочешь знать?! -

– Да, – завопила жена на мой вызов. – Хочу! Или ты думаешь, меня можно выгнать, выкинуть как игрушку и делать, что тебе взбредет в твою ненормальную голову?! – я смотрел на неё, в её глазах появились слёзы

– Хорошо – процедил сквозь зубы я – Моя покойная жена Ангелина шлялась с каким-то мужиком и изменяла мне, пока я был на работе, сидел на поздних заседаниях, старался достать ей все самое лучшее, порадовать ее. А когда она отказалась бросать меня ради любовника, то тот решил подстроить нам аварию, чтобы убить нас обоих.

– Глеб – выдохнула она, и ее ресницы часто-часто захлопали – как же так…

Ее вид был растерянный, озадаченный.

– Жизнь сложная штука, Эленька – и скривил губы в ухмылке. – Стоит ли верить тому, кто рядом, если в один из удобных моментов, пока ты отвернулся, он может вонзить тебе нож в спину…

И развернувшись пошел в дом.

Дверью хлопнул прямо перед носом своей жены, которая тут же побежала за мной следом, уговаривая образумиться, забыть прошлое и простить уже давно погибшую супругу.

Глава 30.

Эля.

Я проснулась в своей комнате от шума и криков.

Выглянула на балкон и увидела ужасающее зрелище.

Глеб, словно одержимый рубил топором под корни все розы, и был явно в неадекватном состоянии. Я тут же выбежала, и в панике, по началу боялась подходить ближе. Стоящий рядом с ним садовник, Петр Михайлович видимо был в шоке. Он сделал пару шагов назад, когда Глеб обернулся и проорал что-то.

На мужа страшно смотреть.

Глаза блестели нездоровой лихорадкой, а резкие жесткие движения только еще сильнее показывали его расшатанное нервное состояние.