Ornamentum

Только вчера еще был в Аду, а теперь меня еще и судят. Меня начинает наполнять злоба, но его слова – приказ. И я выполняю его.

И вот я стою на коленях на мозаичной Земле; сверху на меня смотрят ангелы, в то время как снизу ждут демоны.

– Закрой глаза.

Я закрываю глаза и жду, когда все закончится. События не укладываются в голове, но я веду себя так, словно уже проходил через это.

– Можешь открывать, мы закончили.

Как ни странно, но я ничего не почувствовал, поэтому продолжаю стоять на коленях.

– Братья, вы увидели его жизнь и смерть. Кто-то хочет что-нибудь добавить до голосования?

Все отрицательно крутят головой.

– Твое слово, душа. Это твой шанс, смертному редко дозволительно заговорить с нами.

Долго думать мне не приходится:

– Почему вы нам не помогли? – произношу я тихо, а затем срываюсь на крик, – ПОЧЕМУ ВЫ НАМ НЕ ПОМОГЛИ?! Где вы были… Столько людей погибло и сколько еще страдает!

Они переглядываются.

– Мы не успели, – отвечает Михаэль.

Я удивленно смотрю на него. Только сейчас разглядываю, что он сидит в римских доспехах с красным плащом и мечом на поясе. Судя по броне, архангел повидал не одну битву.

– Мы узнали о случившимся только тогда, когда первые души добрались до суда и сразу бросили свои силы, но на Земле уже никого не было, кроме трупов и демонов. Там была ловушка для нас. Мы отправили на Землю весь гарнизон и тысячи ангелов пали, – его голос уже не такой громкий, – Тысячи моих ангелов, лучших воинов. Сейчас Земля – это поле боя сил Света и Тьмы. И на этот раз Тьма побеждает с большим перевесом. Мы пришли, но опоздали, – у него растерянный вид.

На этом берет слово Рафаил:

– Вот и ответ на твой вопрос, душа, а мы приступим к голосованию. Напоминаю правила: каждый отвечает, готов ли он пустить душу в Дом или нет; ничья считается отказом.

Первым встал архангел сидящий слева:

– Я – Иеремиил, голосую против. В Доме нашем нет места самоубийцам.

– Я – Уриил, голосую против. В Доме нашем нет места трусам.

– Я – Иегудиил, голосую за. В Доме нашем есть место мудрым.

Я радостно трепещу, кто-то сказал «да»? Надежда еще есть.

– Я – Селафиил, голосую за. В Доме нашем есть место справедливым.

– Я – Рафаил, голосую против. В Доме нашем нет места тем, кто нарушает заповеди Его. Ну и самоубийцам, – он сурово глядит на тех, кто проголосовал за.

– Я – Гавриил, голосую… против. В Доме нашем нет места слабым верой.

– Я – Варахиил, голосую против. В Доме нашем нет места самоубийцам.

Я закрываю глаза, последнее слово ничего не изменит. Интересно, как это будет.

– Я – Михаэль, голосую за. В Доме нашем есть место для надежды.

Вот и все – пять к трем.

– Голосование окончено. Душа отправится в Нижний Мир.

– Постойте! Я убил себя для того, чтобы демоны не поработили мою душу! Я сражался! Бой был неравным, я мог победить, если бы демоны не мухлевали! Что мне оставалось делать?! ЧТО?!

Я вскакиваю, обвиняя архангелов, что они опоздали и что из-за них я попал в беду, из которой не было иного выхода.

– Замолчи! Твое вранье тут не пройдет, мы видели правду – когда демоны напали, ты спрыгнул с крыши школы! Ты трус и самоубийца и прыгнул из-за страха за свою жизнь!

Я замираю:

– Что?! Нет, все было не так!

Я рассказываю как меня схватили, отправили в портал и как я работал на стройке среди других рабов. Потом про то, что бился с Минотавром и почти победил его, но пришлось убить себя. Если бы я этого не сделал, то черти бы забрали душу.

– Ты врешь! Трус, слабак, самоубийца, да еще и лжец. Лгать на Высшем Суде! Какое безумство! – прогремел Уриил.

Архангелы бурно обсуждают его слова и обвиняют меня во вранье.

– Я не лгу! Вы видели мою жизнь! Вы видели, кем я был! Я знаю, что такое Высший Суд. Неужели я бы смог вам соврать! ВАМ, АРХАНГЕЛАМ?! Чтобы что? Для чего мне это…

– Тихо. ТИХО! – раздается мощный, как гром, голос, – Души не поступали к нам уже давно. Я и раньше думал, что это странно. Что души, возможно, заплутали в коридорах воспоминаний. Конечно, бывали случаи, души там ходили и дольше… – замолкает он с задумчивым видом.

– Когда ты умер? – спрашивает Михаэль.

– Я вычеркивал дни на стенах темницы с тех пор, как попал в рабство. Прошло несколько недель и я перестал это делать, но к тому моменту прошло не больше двух месяцев. Когда меня принесли в клетку, друг сказал, что я прибыл последним из нашей партии. Новые пленники поступали и позже меня, но все помнили только день вторжения.

Михаэль оглядывает архангелов:

– Рафаил, проверь его.

– Нет, Михаэль, мы уже проголосовали. Проверка ничего не изменит, душа врет. У нас нет времени: на фронте бардак и тысячи гибнут, пока мы судим одну душу!

– Рафаил, ты единственный, кто может проверить, врет душа или нет. Или ты зря носишь свое имя?

Рафаил долго молчит. И поднимаясь со своего места, подытоживает:

– Михаэль, не трать наше время.

Гавриил молчаливее многих, поэтому каждое произнесенное им слово как гром звучит в моих ушах:

– Рафаил, братья, я предлагаю отправить душу в Ад за самоубийство и отправиться заниматься насущными делами. Если мы потеряем Землю, следом потерям Дом.

Архангелы кивают, соглашаясь с ним.