Орниф, или Сквозной ветерок

Фабрис(с большой простотой). Быть человеком чести. Отойдите, не могу же я стрелять в упор. И снимите парик. Я не хочу, чтобы мертвый вы были смешны. В конце концов, вы мой отец. (Неожиданно срывается на крик.) Ну, живо, снимите парик, это в ваших интересах! Я больше не могу ждать. Не хотите? Ну что ж, придется застрелить вас так. Пеняйте на себя! Вид у вас будет смешной! (Вытаскивает из кармана револьвер, целится в Орнифля и нажимает курок. Осечка. Еще раз нервно нажимает курок. Снова осечка.)

Орнифль, не двигаясь, глядит на него, потом вдруг валится на пол.

(Кричит.) Постойте, я ведь еще не выстрелил! (Осматривает свой револьвер.) Хотел бы я знать, куда девались патроны! Наверно, опять проделки Маргариты! (В ярости швыряет в сторону револьвер, но, заметив недвижимого Орнифля, распростертого на, полу, бормочет про себя.)

Сердце у него, видно, слабое. (Поднимает Орнифля с полу, укладывает его на диван, долго выслушивает его сердце, потом, предварительно сверившись с книжкой, которую достал из кармана, констатирует.) Сужение левого желудочка. Митральная атония. Перемежающаяся тахикардия. Сомнений нет. Это болезнь Бишопа. (Заключает.) Повезло ему, что рядом оказался врач. В машине у меня припасена камфара. Сейчас сделаю ему укол. (Подняв с полу револьвер, выходит.)

Орнифль все так же лежит на диване. Входит мадемуазель Сюпо, бледная как мел и совершенно нагая, нелепо закутанная в столовую скатерть.

Мадемуазель Сюпо(стоит на пороге, выпрямившись во весь рост, словно предлагая себя в дар). Я согласна. Я — плоть.

Орнифль, распростертый на диване, по вполне понятным причинам не отвечает.

Занавес

Действие третье

Комната Орнифля.

Орнифль, обложенный подушками, лежит на кровати с балдахином, стоящей посреди сцены. Его окружают домочадцы, Маштю, Фабрис. Картина эта удивительно напоминает «последние мгновения Людовика XIV».

Орнифль(растроганно любуясь Фабрисом). Милый мальчик, поверь, мне и самому наконец хотелось бы быть хорошим, добрым отцом… Сколько тебе было лет, когда ты решил меня убить?

Фабрис. Десять.

Орнифль. Десять! Великолепно! Чудо-ребенок, маленький вершитель правосудия! Люблю, когда дети радуют своих родителей! И с тех пор ты ни разу не менял своего решения?

Фабрис

. Ни разу. Слово есть слово.

Орнифль. Слышишь, Маштю?

Маштю. Да.

Орнифль. Честь превыше всего!

Маштю. Да.

Орнифль. Так и запиши. Есть у тебя карандаш?

Маштю лихорадочно роется в карманах, но, отчаявшись найти карандаш, безнадежно машет рукой.

Хорошо, когда чувство чести столь сильно у молодежи, даже если последствия этого не всегда нам приятны. Честь — это честь. Понял, Маштю?

Маштю

. Да, Жорж.

Орнифль(сурово). Запиши.

Маштю в замешательстве. Для виду он снова принимается искать карандаш, но вскоре опять оставляет свои попытки.

(Оборачивается к Фабрису.) А теперь, мой мальчик, веди-ка сюда свою невесту. Разве можно было оставлять ее мерзнуть в машине… Бедная девочка, наверно, ужасно волнуется, что ты так долго меня убиваешь… Скорей веди ее сюда. Я хочу дать ей свое благословение. (Делает рукой изящный жест.)

Фабрис уходит.