Оруженосец

…Эйнор приехал, когда солнце подобралось к зениту, стало тепло и весь иней растаял. Оруженосцы сидели у костра и смотрели — почти час смотрели молча, — как по мокрой равнине от дальних скал приближается всадник. Сперва как точка, потом — как маленькая фигурка, потом — как отчётливо различимый кавалерист. Потом они различили черты Эйнора и оба сразу встали.

Эйнор подъехал шагом. Соскочил, бросил поводья Фередиру, знаком показал Гараву: «Налей». Тот торопливо черпнул подогреваемый чай, подал кружку рыцарю.

— Есть будешь?

Тот, глотая, мотнул головой, сплеснул остатки под сапоги. Выдохнул.

— Сворачивайтесь, едем.

— А где… — Гараву показалось, что он сказал «Мэлет». Но он не сказал — договорил: —…эльфы?

— Уехали, — рассеянно сказал Эйнор, глядя куда-то сквозь оруженосца. Тряхнул тёмными волосами, слипшимися от пота и сырости в длинные острые пряди. И стал поправлять сбрую на Фионе.

Глава 17,

в которой Гарав впервые убивает человека

Лес начался чуть ближе к вечеру, после спуска в широкий распадок, уходивший вправо и влево. Мокрый и пустынный лес, чёрные ели и редкая трава, серый можжевельник и звериная тропа, видимо, почему-то знакомая Эйнору.

Эйнор кстати повеселел — точнее, стал обычным. Ехал впереди, временами тихонько посвистывал.

— И что, весь Ангмар — такая пустыня? — со вздохом спросил Гарав. Фередир фыркнул, а Эйнор ответил, не поворачиваясь:

— Нет, конечно. Главное — уметь выбирать путь.

— А куда мы едем?

— К истокам Гватло. — Фередир быстро и удивлённо посмотрел на Эйнора, и Гарав понял, что тот тоже не знал этого. А Гарав и не знал, где это. И больше не стал ничего спрашивать. Ехал и думал про Мэлет. Думал, думал, думал, то ворочал мысли, как тяжёлые камни, то плескался в них, как в приятной светлой воде.

— Глорфиндэйл — полководец Элронда, — вдруг сказал Эйнор. Гарав поднял глаза. — Он родился раньше солнца и луны и видел Валинор.

— И что? — враждебно-непонимающе спросил Гарав. Эйнор покачал головой:

— Ничего… — И неожиданно спросил: — Вечером расскажешь ещё что-нибудь?

— Расскажу…

* * *

Костёр развели на поляне — в стороне от тропы, подальше, за сплетениями веток, недалеко от большого ручья (или маленькой речки, что ли?). Сегодня остановились раньше обычного — так захотел Эйнор, а что, почему — его не спросишь.

На огне защёлкал котелок — на ужин опять ожидался суп. Но пока до этого было ещё долго, и Эйнор с Фередиром выжидательно поглядывали на Гарава.

Если честно, не было у того настроения читать и что-то рассказывать. Ещё он почему-то знал: если сейчас откажется — Эйнор не будет ни настаивать, ни приказывать. И благодаря этой мысли странным образом стало невозможно отказаться.

— Расскажу, расскажу, — буркнул он с полунатуральной сердитостью. — Я же обещал…

Фередир оживлённо и радостно заёрзал, как маленький. Эйнор опустил голову — и Гарав понял, что тот улыбается.

— В общем, так… — Гарав прокашлялся, копаясь в памяти. А! Да вот же! Он шагнул к сумкам и достал вкривь и вкось исписанные толстыми мелкими строчками листки. Перебрал и тряхнул их. — Времена Нуменора. Юг. Харадская пустыня. Меж барханов бредут двое, рыцарь и оруженосец… — Мальчишка простёр перед собой руку, как бы невзначай показывая на своих спутников. Фередир хихикнул. Эйнор нахмурился, но губы нуменорца подрагивали, силясь не разъехаться. — Во-о-от… Рыцарь на ходу вслух сочиняет письмо даме сердца, взор его наполнен любовью и нежностью. Оруженосец мрачно внимает, то и дело поглядывая по сторонам.

Любезная Катрин!Уже который деньМой тяжкий путь лежит через пустыню.Здесь солнце белое и желтые пески,И я готов зачахнуть от тоскиНе видя Ваших глаз…Душа пуста без Вас…Мой конь давно издох от жажды и жары,

Оруженосец мыслит о побеге… зараза…[47]

Фередир опять захихикал, косясь на Эйнора. Гарав пригнулся, пропуская над собой фляжку рыцаря, и тут же сделал вид, что кланяется.

— Благодарю за внимание.

Правда, в следующие две минуты он всё равно вынужден был бегать вокруг бивака от рыцаря, который носился следом, да ещё и швырялся разными предметами.

— Фляжка… — комментировал Фередир, помешивая в котелке. — Сапог… Эйнор, сам будешь искать… опять фляжка… А это что?.. О, надо же, сумку не пожалел… Овёс не просыпался?.. Опять сапог… Меня за что?!

— Чтоб не болтал. — Сел к огню Эйнор и второй раз треснул Фередира крагой. С показной сердитостью обулся.

— Мне уже можно подходить? — осведомился из темноты Гарав. — Я есть хочу.

— Подходи, — хмыкнул Эйнор. Гарав сел напротив. Эйнор протянул руку и хлопнул оруженосца по плечу: — Когда вернёмся, выступишь перед князем.

— Я?! — испугался Гарав. И огляделся, словно князь уже стоял возле огня.

Но вместо князя к огню вышли четыре человека. Бесшумно. Один за другим.