Оруженосец

Это приближается враг. Впереди — волчьи всадники в чёрном железе. Вал, который прокатится по тебе, раздавив, как твоя нога давит муравья — равнодушно, походя и мгновенно. И вот уже нет ничего, кроме трёх полос. Вверху — небо. Внизу — вытоптанная земля. Между ними — стремительно растущая и пожирающая их стена чёрного железа. Вой пульсирует прямо в мозгу. Тебе — одиннадцать лет. Ты стоишь голый перед этим неостановимым потоком. Всё кончено, всё кончено, всёконченовсёконченовсёкончено, всё…

 _Дрожит_земля_от_гнева,_ _Вскипает_океан!_ _Пути_нам_преградили_ _Отряды_низких_стран!_ _Когда_потоком_диким_ _Нас_потеснят_враги_—_ _О_Тулакс,_Гром_Великий,_ _Дух_Сечи,_помоги!_

…Что это?!

А строй поёт:

 _—_О_Варда,_будь_опорой,_ _Защитой_до_конца_ _Душе,_что_станет_скоро_ _Перед_лицом_Творца._ _Мы_все_среди_мучений_ _От_женщин_родились_—_ _За_верного_в_сраженье_ _О_Варда,_заступись!_

И твой голос — высокий и ещё детски–тонкий — сам собой вплетается в мужской хорал:

 _Мы_вновь_идём_к_победам!_

 _Мы_—_это_смерть_врагам!_ _Как_помогал_Ты_дедам,_ _Так_помоги_и_нам._ _Великий_и_чудесный,_ _И_светлый_в_смертный_час_—_ _Эру,_Отец_Небесный,_ _Творец,_услыши_нас!_[35]

…Развеялся душный морок ужаса. Спешенные всадники опускают копья меж сдвинутых щитов, и грозно скрещены на них и на штандартах Мечи Кардолана.

С нами наш герб! Вера наша с нами! Вот мы встречаем вас в поле, и вот наши лица в обрамлении стали — плюньте в нас своим оружием, если хватит мужества, которого вы не ведаете! Это вам не крестьяне в поселении и не захваченная врасплох полусотня форта!

Накатывает тяжёлый вонючий вал, и уже видны оскалы волчьих морд, шлемы с рогами, черепами и султанами, хвостатые чёрные копья… Подходят волчьи сотни — чуждые и чужие всему человеческому…

Эйнор надевает лёгкий шлем, вдевает ладони в кольчужные рукавицы, подаёт рыцарю щит и пику. Губы сами собой шепчут слова выученной когда–то древней песни:

 _Грядущий_день_нас_прочь_ _Уведёт_за_окоём._ _Никто_не_узнает_наших_имён,_ _Но_песни_будут_звучать._ _Цель_так_близка,_встретим_свой_рок._ _Ты_не_одинок._ _Без_страха_иди_сквозь_тьму_и_холод,_ _Ведь_песни_будут_звучать._ _Они_будут_звучать…_

— Крепись, мальчик, — глухо сказал из–под шлема рыцарь, — мы выстоим.

Опустился второй ряд копий. Звук атаки сделался невыносим.

Всё. Больше нет ни неба, ни земли. Острая железная стена — во весь мир.

И вот — она рушится на перегородившую околицу сожженной деревни линию кардоланцев…

…С треском ломаются копья. Как пущенный катапультой камень, врезается в стену щитов черная туша с обломком копья, пробившего грубые толстые латы. Воют и визжат, заваливаясь, волки, и дымящаяся кровь свищет в пыль чёрными струями. Гнётся стена щитов, но не ломается, в руках третьего ряда уже сверкают «полуторки» и находят щели в чёрном железе… Но уже и кто–то из кардоланцев падает на щит, ломая вошедшее в грудь хвостатое копьё… а у кого–то вместо лица и шлема — смятая кровавая лепёшка от удара чем–то тяжёлым… Из заднего ряда выдвигаются новые, отрастает поломанная щетина копий, смыкается пробитая стена щитов — и катят новые чёрные волны…

— Вперёд! Дагор, Кардолан!

Эйнор двигает коня за рыцарем — огромным, на гигантском коне, рядом с которым волчьи всадники кажутся мелкими. Стальная глыба отводит сверкающий острый локоть — бьёт пикой, выдёргивает дымящийся гранёный наконечник из лопнувшего доспеха… бьёт пикой… бьёт пикой… С хрустом расседается тяжёлое веретено; его остаток, превратившись в руке рыцаря в палицу, вбивает в плечи угловатый шлем и летит в сторону…

— Дагор, Кардолан!

Эйнор ловко прикрывает рыцаря своим щитом, давая возможность выхватить меч, но рыцарь страшным неспешным движением достаёт из петли у седла полэкс. Стальной в стальной руке, он поднимается…

— Дагор, Кардолан!

Кровавой грудой валится из седла то, что только что было волчьим всадником.

Копьё с визгом скользит по щиту Эйнора. У мальчишки не хватает сил отклонить лёгким мечом удар тяжёлого лезвия, но со щитом он управляется ловко… Страшная маска, вся из каких–то углов, в поднятой чешуйчатой руке — ятаган… Узкий клинок лёгкого меча в до отказа выброшенной руке Эйнора входит в глазную щель маски — кровь ручейком бежит по долу.