Оружие Хаоса

— Подожди секунду. Я проверю расписание рейсов звездолетов. Гм… неважно. Космические силы Федерации ввязались в бой с чужаками, которые пытаются прорвать линию нашей обороны в квадрате 42–41, и все корабли сейчас там. Даже если мы и разыщем звездолет, то сможем добраться до вас не раньше, чем через шесть дней. Кроме того, с этой стороны рукава нет ни одного торговца. Мы можем отправить патрульный звездолет с Земли, но он прилетит только через десять дней. Вы продержитесь так долго?

— Шансов практически нет. Без корабля я не смогу пополнить запас горючего в вездеходе, не говоря уж об еде.

— Ладно, Джим. Я объявлю тревогу по всем службам. Где-то может быть разведчик или фрахтовик, который не значится в списке. Во всяком случае, ты постарайся максимально экономить энергию, чтобы было чем навести на вас корабль. Как ведет себя этот Ясновидящий?

— Это девушка, и зовут ее Ветка.

— Ты не переборщил с опасностями?

— Нет, Гесс. Мы пока что в порядке. Девушке всего шестнадцать лет.

— И она гадает по Хаосу?

— Да, она чувствует Хаос с рождения. Мы сгорели бы, если бы она не уловила изменение энтропии вокруг моего корабля.

— Хорошо. Нам скоро понадобится все ее умение.

Оружие Хаоса поразило Ганнепа, когда он находился на борту исследовательского корабля. Вместе с ним погибло еще несколько ученых, являющихся авторитетами в области изучения космических явлений.

Вилдхейт отъехал на пятьдесят миль от остатков корабля и решил здесь заночевать. Машина оставила после себя на песке широкий, легко различимый след, но Субинспектор решил, что большое расстояние пока что обеспечивает им безопасность. Он отключил все системы, кроме радиомаяка.

Уже перед рассветом писк зуммера вырвал Вилдхейта из объятий сна.

— Что это? — встрепенулась Ветка.

— В стратосферу планеты вошел космический корабль. Судя по всему он идет на посадку. Может быть, нам повезет.

Он включил детекторы, и на экране сразу же появился отраженный сигнал от корабля.

— Да, он идет на посадку, однако судя по всему это не корабль Службы Пространства. Как-то он странно садится, не пользуясь приборами, на ощупь, словно за пультом управления сидит пьяный пилот.

— Это плохо? — спросила Ветка.

— Знаешь, во всем космосе только одна раса может так лихо управлять звездолетом. Это рхакья.

— Рхакья?

— Да, эти цыгане космоса. Их три или четыре племени. Они путешествуют на старых, собранных из всякого хлама звездолетах; никто не выделил им звездной системы, да они, собственно, и не стремятся создать свой собственный мир и осесть на нем.

Из траектории полета корабля следовало, что ее окончание придется прямо на крышу звездолета, где находился радиомаяк. Поэтому Вилдхейт поспешно выключил его и отогнал машину на милю в сторону. Наконец, огромный корпус звездолета вынырнул из-за облаков и, натужно ревя двигателями, завис на долю секунды над почвой Майо, а потом резко нырнул вниз, впечатываясь в песок, чудом не развалившись при этом.

— Да, это наверняка рхакья. Подождем до рассвета, а потом подъедем к ним. Да и грунт вокруг корабля раскален докрасна.

Они дождались первых лучей восходящего солнца, и Вилдхейт завел машину, направляя ее к высившемуся невдалеке гиганту.

В корпусе открылся люк, и из него высунулась фигура в огромной треугольной шляпе на голове. Человек направился к вездеходу.

— Кескес Салтзейм, — воскликнул Вилдхейт, показывая Ветке этого человека. — Один из их главарей.

— Эй, субинспектор! Ну и встреча! Вот это совпадение!

— Это было бы совпадением, если бы ты не слышал сообщение по ФТЛ, приказывающее всем кораблям, находящимся в этом районе, подобрать нас!

Салтзейм широко улыбнулся, показывая гнилые зубы.

— Субинспектор, для тебя все является нарушением закона — воровство, пиратство, насилие, — все, что придает жизни немного пикантности. Это не означает, что я получаю от всего этого удовольствие. Но ведь из этого, и состоит жизнь, понимаешь?

— Достаточно хорошо.

— Итак, я попадаю в историю с субинспектором, который участвует в неудачном похищении молоденькой девушки. Я подумал, что коль скоро у меня есть корабль и если вся эта история правда, то я могу иметь свой интерес в этом деле.

— Ты ошибаешься, Кескес. Я просто-напросто реквизирую твой корабль. У меня есть для этого чрезвычайные полномочия!

— Это одни слова, лишенные всякого смысла, субинспектор. Я вот что думаю. Сколько мне могут владыки Майо заплатить за твою голову, а? Но это только допущение, понимаешь?

— Понимаю. Сколько же ты хочешь, Кескес?

Во время переговоров из корабля вышли еще дюжины две рхакья, мужчины и женщины, старые и молодые. Они обступили их, с интересом вслушиваясь в разговор. Салтзейм делал вид, что разглядывает небо.

— Ходят слухи о каких-то типах, которые терроризируют эту часть космоса, — начал он, — и это повышает ставку. При этом я не могу оставить субинспектора без штанов…

Окружавшие его соплеменники засмеялись.

— …значит, я хочу шесть миллионов стелларов..

— Ты сошел с ума!

— …и вездеход…

— Это собственность Федерации, я не могу продавать его!

— …и девчонку!