Оружие возмездия

В очередной раз, когда клинок Велара серебристым росчерком мелькнул в воздухе, Ратхар ринулся вперед, вплотную подобравшись к своему противнику. Наемник отразил выпад эльфа, отбросив в сторону сжимавшую меч руку Перворожденного и тут же, не давая противнику времени опомниться, ударив его в незащищенное забралом лицо эфесом своего меча. Оба бойца стояли так близко друг к другу, что пространства для нормального выпада, когда в ход можно было пустить клинок меча, а не рукоять, просто не хватало.

Мощный удар отбросил Велара на шаг назад, кровь из лопнувшей брови залила ему глаза, но, даже почти ослепнув, эльф смог ударить своего противника кинжалом в бедро, одновременно вспоров воздух в паре дюймов от головы Ратхара своим длинным мечом. Граненый кинжал вонзился наемнику в плоть почти по самую рукоять, чудом не задев кость, однако Ратхар, не чувствуя боли, лишь чуть отпрянул назад, выбрасывая вперед правую руку и вонзив меч в живот эльфу. Закаленная сталь, направляемая твердой рукой, не без труда пробила кирасу, с хрустом погружаясь в плоть противника. Велар захрипел, ноги его подкосились, и эльф упал на обильно смоченный кровью камень.

Ратхар понял, что, даже одолев такого опасного противника, он все же проиграл. Эльфийский маг, пока не принимавший участия в битве, воздел руки, и наемник явственно заметил, как его пальцы окутало золотое сияние. Собрав последние силы, невероятным напряжением воли заставив себя не обращать внимания на боль в разрубленном бедре, Ратхар кинулся к магу, замахиваясь и понимая, что не успеет ударить прежде, чем с рук эльфа сорвется смертоносное заклятье.

Наемник был в паре шагов от эльфийского чародея, когда поскользнулся в луже крови и нелепо упал вперед, точно под ноги эльфу. В какой-то момент Ратхар заметил, как выражение торжества на лице Перворожденного сменилось удивлением, а затем и страхом. Откуда-то из-за спины наемника вырвалось нечто, походившее на черный луч, на копье, сотканное из непроглядного марка. Оно врезалось в грудь эльфу, так и не успевшему ударить своей магией, и эл’эссар, дико закричав, рассыпался кучкой невесомого пепла, который тут же подхватил налетевший порыв ветра.

Тогарус, прихрамывая и морщась, преодолел последние ступени. В одной руке он держал скимитар, клинок которого был покрыт эльфийской кровью, в другой был резной жезл из кости, на конце которого сейчас трепетало черное пламя. За спиной чародея остались тела полудюжины эльфов, которым все же удалось расправиться с сотником Ренгардом. Могучего воина, чей грозный клинок, казалось, ничто не могло остановить, расстреляли из луков, когда поняли, что в честном поединке, или даже навалившись всем вместе на одного, его не взять.

Сотник погиб, пронзенный десятком стрел, но его противникам недолго пришлось торжествовать. Перворожденные, спешившие на выручку своему принцу, забыли, а, скорее всего, и не догадывались, что где-то рядом может скрываться маг. А Тогарус, не тратя время зря, одним ударом прикончил почти всех эльфов. Но недавняя атака эльфийского мага не прошла для человека бесследно. Он вложил в магический щит все свои силы и теперь смог сотворить лишь одно заклятье, а потому последний из той шестерки эльфов, неведомо как сумевший увернуться, отважно атаковал мага, которому пришлось взяться за клинок. Эльф не рассчитал своих сил, и после молниеносной схватки еще один труп остался на ступенях, а чародей бросился вверх.

Единственный оставшийся в живых на вершине башни, да и во всем этом разрушенном городе, пожалуй, эльф, увидев чародея, стремительным движением выхватил из ножен легкий клинок и шагнул вперед, заслоняя собой от врага каменный постамент, на котором покоилось яйцо. Тогарус, увидев, кто встал на его пути, только улыбнулся, но его улыбка больше походила на оскал хищного зверя.

— Прочь с дороги, девка, — чародей шипел, точно змея. — Не тебе тягаться со мной! Уйди с моего пути, и останешься жива. Равновесие уже нарушилось, вы нарушили его, ты и твои родичи, и твоя смерть уже ничего не изменит. Но я милостив, — зло оскалился Тогарус. — И я дарую тебе жизнь. Ступай прочь, не мешай свершиться тому, что предопределено!

— Ты не сделаешь дальше ни шага, — голос принцессы Мелианнэ звенел от напряжения и, что уж скрывать, от страха, который она испытала, ощутив мощь своего противника. Но не в правилах наследницы эльфийского престола было отступать, сколь бы ни был силен ее враг. — Знай, я не боюсь тебя, колдун! И я смогу остановить тебя, пусть и ценой собственной жизни!

Эльфийка, готовая биться насмерть, поудобнее перехватила меч, на клинке которого вдруг налились багрянцем загадочные руны. Тогарус рассмеялся и выставил вперед свой костяной жезл, чье острие мерцало сгустком мрака.

— Что ж, — спокойно произнес маг, не сомневавшийся в своей победе. — Ты сама так решила, несчастная.

Чародей был готов нанести удар, устранив единственную преграду на пути к заветной цели. Но в не начавшийся поединок неожиданно вмешалась сила, о которой маг опрометчиво забыл.