Оружие возмездия

– Учитывая все обстоятельства, адмирал, с вашей стороны это очень щедрое предложение. Но, как я понимаю, альтруизмом к врагам вы не страдаете, а значит, за такие условия вы немало захотите и от нас. Древние технологии, я полагаю?

– Естественно, госпожа Илоа, естественно, – усмехнулся я. – Но не только это. Вы немедленно прекращаете всякое сопротивление, выключаете силовые и маскировочные поля, деактивируете оружие и принимаете наши абордажные партии на орбитальные крепости. Все оставшееся у вас вооружение, оборудование и базы данных должны сохраниться в том состоянии, в котором они были до сражения. Думаю, вы понимаете, что это в ваших собственных интересах. Любой саботаж или порча имущества и оружия немедленно приведут к аннулированию наших договоренностей. Кроме того, мне нужно добровольное и инициативное содействие ваших специалистов в освоении нашими инженерами и учеными любых имеющихся у вас технологий. Активное содействие в этом вопросе будет всячески поощряться. Именно этот путь может в перспективе нормализовать отношения наших рас. В какой мере – будет зависеть только от вас самих.

– Есть еще один момент, адмирал, – чуть помолчав, и как будто на что-то решаясь, произнесла наместница. – Вы упомянули трибунал трех рас для тех, кто принимал решение о начале войны. Как наместница планеты, я являюсь членом Верховной Ложи, а все подобные решения у нас принимает именно она.

– Я думаю, подход будет индивидуальным, госпожа Илоа, – ответил я, глядя в глаза наместнице. – Уверен, трибунал учтет многочисленные смягчающие обстоятельства. Например, своим своевременным решением о прекращении сопротивления, вы можете сохранить жизни нескольким тысячам кваргов-десантников, которые неизбежно погибли бы при штурме городов. Я непременно выделю этот факт в отчете о сражении, если конечно, ваша капитуляция действительно станет фактом. Ну и дальнейшее добровольное содействие оккупационным властям тоже, несомненно, сыграет свою роль. Своего нынешнего поста вы, безусловно, лишитесь, но во всем остальном ваше будущее представляется мне вполне комфортным.

Наместница молчала несколько секунд, обдумывая мои слова. Потом подала какой-то знак подчиненным, и поле зрения камеры расширилось, открывая моему взгляду все помещение командного пункта противника.

Илоа чуть повернулась в сторону немолодого жабера, явно принадлежавшего к военной касте.

– Команд-лидер Сиол – в голосе наместницы прорезались жесткие нотки, – вы слышали требования адмирала Лаврова. Мы принимаем предложенные им условия капитуляции. Прикажите войскам прекратить огонь.

* * *

– Не слишком ли много вы им пообещали, Игорь Яковлевич? – в глазах президента Тобольского читалось сомнение. – Никто, естественно, не будет оспаривать или отменять ваши решения, мы ведь сами наделили вас чрезвычайными полномочиями, и, наверное, вам там, на месте, было виднее. Но все же… Вы не находите, что жаберы заслуживают более жесткого отношения?

– Я стараюсь учиться на уроках истории, а они говорят о том, что побежденного противника нужно либо полностью уничтожить, либо создать ему приемлемые условия существования. Первый путь явно не наш. Не уверен, что даже кварги решились бы на тотальный геноцид. Ну а если оставлять в живых миллиарды побежденных врагов, то создавать им невыносимые условия жизни очень опасно. Вы помните, к чему привел Версальский мирный договор?

– Я в курсе, адмирал, что вы интересуетесь военной историей, – обозначил легкую улыбку президент. – Версальский мир поставил точку в первой мировой войне и наложил на Германию ряд жестких ограничений. Очень жестких, насколько я помню.