Оружие возмездия

– Итак, повторю вкратце для присутствующего здесь господина адмирала флота то, что мы знаем на данный момент о конструкции древнего оружия жаберов. Главными его элементами являются эмиттеры фокусирующего поля и энергоконцентратор. Скажу честно, это просто умные слова, за которыми скрываются устройства, суть работы которых понятна нам лишь отчасти, и это мягко сказано. Именно в этих двух агрегатах сконцентрировано девяносто процентов индивидуальности конструкции каждого орудия. Все остальные компоненты, такие как энергонакопитель, система охлаждения, элементы, отвечающие за прочность, теплоизоляцию, наведение на цель и много еще за что, практически стандартны и неизменны. Но нам хватает и этих двух. Сейчас мы вынуждены работать, как обезьяны, пытаясь просто подобрать палочки правильного размера и формы, которыми надо ткнуть в нужные дырочки, чтобы открыть коробку с вкусным бананом. Здесь увеличили напряжение, здесь удлинили эмиттер, там изменили угол наклона отражателя и, вроде как, все логично и должно заработать. Ан, нет. Когда неясными остаются базовые принципы работы системы, очень сложно понять, как заставить ее функционировать правильно.

– Простите, что перебиваю, полковник, – остановил я жалобы Джеффа, – но я бы хотел понять, из каких соображений вы все это делаете? Ну, изменяете углы, удлиняете, повышаете… Если вы не понимаете, для чего все это делаете, то как вы решаете, что именно нужно изменить? Не методом же научного тыка вы работаете?

– Хм… – смешался Джефф, – ну как вам сказать, господин адмирал флота, – Некоторый элемент того самого тыка в нашем методе познания, несомненно, присутствует. Я ведь не зря говорил про обезьяну с бананом, которая, кстати, как ни парадоксально, во многих случаях добивается успеха и добывает-таки искомый плод. На данный момент у нас есть сто восемь элементов конструкции, размер, вес, форма или настроечные параметры которых индивидуальны для каждого орудия, и есть техническая документация на почти двести пятьдесят орбитальных и наземных крепостей, включая те, что были на астероидах, охранявших гиперпортал. То есть мы имеем две с лишним сотни примеров правильного сочетания всех параметров конструкции коллапсарных орудий для конкретных носителей. Мы не понимаем, как все это работает, но пытаемся эмпирически обобщить этот опыт и вывести из них правила подбора всех требуемых настроек. Пока, как видите, получается не очень, хотя прогресс налицо.

Я вспомнил! Вспомнил, где я уже сталкивался с подобной задачей. И Джефф, кстати, тогда тоже принимал живейшее участие в ее решении, хоть и не верил в результат, пока не увидел его собственными глазами.

– Полковник, вы помните Лейтен-5? – улыбнулся я уголком губ.

Джефф, не ожидавший такого вопроса, на секунду замялся.

– Это трудно забыть, господин командующий флотом, – наконец ответил он, все еще не понимая, к чему я так резко сменил тему.

– Настройка совместной работы четырех станций РЭБ на десантном боте вам ничего не напоминает?

– Напоминает, – кивнул Джефф, на лице которого отразилось понимание, – тоже куча настроечных параметров, которые нужно было подобрать под конкретную конструкцию бота. Но та программа… Признаться, я никогда не видел ничего подобного ни до, ни после. Вы потом ее несколько раз дорабатывали и мы использовали поздние версии в Оружейной компании Лавровых и потом в департаменте минобороны, но для меня она всегда оставалась черным ящиком, и я думал, что это узкоспециализированный продукт для настройки систем радиоэлектронной борьбы…

Я прекрасно понимал Джеффа. Та программа основывалась на алгоритмах, разработанных в Империи. Доктор Силк, посылая мое сознание в тело Игоря Лаврова, загрузил в мой мозг эти и многие другие знания, чтобы я мог получить карьерные преимущества в новом мире. И надо сказать, эти знания мне действительно помогли. Потому та программа и оказалась столь сложна для восприятия инженерами Федерации – она просто была построена на совершенно иных принципах многомерной оптимизации, здесь еще неизвестных. Что ж, похоже, для меня снова нашлась работа.

В гостях у Джеффа я провел три дня. Задачка действительно попалась зубодробительная. Те сотрудники департамента, которые начинали свою работу еще при моем руководстве, ничему не удивлялись, но вот остальные, а их, с учетом серьезного расширения штата, набиралось процентов девяносто, с явным недоумением смотрели на командующего сводным флотом трех рас, который вместо того, чтобы с достоинством отдавать приказы, стоя в центре командного поста флагманского линкора, не отрываясь долбит по виртуальной клавиатуре, в окружении голографических окон, заполненных мелькающими строками программного кода.