Оса в паутине

И вот, пожалуйста, от стены к стене десять шагов. Кольцо шуршит по тросу. Ошейник — тик в тик. Зубчики, опять же. И Эрик не торопится выкупать драгоценного своего легата. И правильно делает. Это наука такая, на будущее: не попадайся, урод.

* * *

— День добрый, госпожа, — десятник отдал честь и указал на знакомую дверь, — вчера он шибко не в духе был, как вы ушли. Весь вечер туда-сюда бродил. Нас аж заколдобило, хоть и амулеты, и дверь чем надо прошитая.

— Почему ты думаешь, что он был не в духе? — прохладно поинтересовалась Айс.

— Ну так, оно же понятно, — десятник состроил удивленную гримасу. — Ежели нас колдобит, ему, стало быть, совсем не сладко.

— Сменять вас пора, — подытожила Айс, — эмпатические аномалии могут быть чреваты…

— Боком, — тут же согласился стражник, — вот и я о том же. Мы рапорт, конечно, составили, но ежели вы, госпожа, поспособствуете…

— Я поспособствую, — Айс кивнула, обернулась к дверям, — открывайте.

— То есть, — десятник недоуменно поднял кустистые брови, — вы что же, внутрь собрались?

— Я, кажется, ясно выразилась? Откройте двери.

— Так, говорю же, не в духе он… — под «фирменным» взглядом, солдат на мгновение заледенел, и, как только смог двигаться, тут же попятился, примирительно выставив ладони: — Ладно, госпожа. Конечно, госпожа. Как прикажете. Сейчас все подготовим.

Из узенькой каморки, что соседствовала с камерой фон Рауба, донеслись скрежет и поскрипывание. Что-то там куда-то наматывалось, что-то откуда-то вытягивалось. Неприятные звуки. Видимо, дверь, помимо засовов, снабжена каким-нибудь хитрым механизмом.

Нет. Навряд ли хитрым. Если верить слухам, для старогвардейца фон Рауба механизм чем хитрее, тем роднее. Якобы он с ними договариваться умеет. Сказки, конечно. Но на пустом месте сказок не бывает, а для здешнего народа суеверия зачастую понятнее и ближе истины.

— Прошу вас, — десятник поклонился, — вы, госпожа, если что, так дайте знать. Мы мигом. А то, хотите, я с вами парней отправлю.

— Не хочу, — отрезала Айс, — закройте за мной двери и оставайтесь на местах. Если мне что-то понадобится, я вас позову. Ясно?

— Так точно, — если стражник и обиделся на резкий тон, виду он не подал. И правильно. Ему по должности обижаться не положено. Ему положено приказы выслушивать и исполнять.

Айс перешагнула порог и остановилась, привыкая к темноте.

Дверь за ее спиной с тихим шорохом повернулась в петлях.

Где же… Тарсграе! Да вон, впереди, две яркие точки — желтые волчьи глаза… Нет, у волков они вроде зеленым горят.

Ф-фу, да не все ли равно.

Он смотрит. Ждет. Чего ждет, почему не подойдет ближе?

Айс выпустила из пальцев белый пушистый шарик, и тот взмыл к потолку, озарив камеру неярким, мягким светом.

— Ох, — сказала Айс. Рука ее метнулась к губам, — ох, — повторила она. И покачала головой. — Извините. Если бы я знала, я осталась бы снаружи.

— Зато так я не опасен, — даже сейчас он улыбнулся. И улыбнулся, искренне, — ну, почти не опасен. Добрый день, госпожа фон Вульф.

— Добрый, — с запинкой ответила Айс.

— Я вас умоляю, не надо так смотреть, — голос его оставался мягким, чуть-чуть насмешливым, — это всего лишь необходимые меры предосторожности. Ничего страшного.

Да, наверное. Но не смотреть она не могла. Просто не получалось оторвать взгляд от прикованного к стене человека. Стальной ошейник. Стальной пояс. Стальные браслеты на запястьях. Цепочка от них пристегнута к ошейнику. А от ошейника толстая цепь уходит куда-то в темную, глубокую дыру. Как раз над его головой.

Он, кстати, совсем невысок, этот Тиир фон Рауб, чудовище из тевтских ВВС. Невысок и худощав, на взыскательный взгляд, так даже, пожалуй, слишком. Но слабым или хрупким отнюдь не кажется, скорее наоборот, впечатление от этого летуна, как от тонкого и гибкого клинка. Из тех, что рубят подброшенный в воздух шелковый лоскут.

Если бы не цепи. Тяжелые даже на вид и такие нелепые.

— Холодное железо, — он глянул исподлобья хитрющим глазом. Одним. Второй заплыл окончательно, — суеверный вы народ, уруки.

— Иногда, — Айс подошла ближе.

Да, он совсем невысок, ниже ее на полголовы. И, оказывается, у него светлые волосы. Пепельные. Это красиво.

— Жаль вас разочаровывать, — фон Рауб покривился и вдруг, рывком, стал сантиметров на десять выше, — честное слово, госпожа фон Вульф, обычно я выгляжу несколько ухоженнее. Доказать это сейчас нет никакой возможности… — сквозь насмешку в теплом голосе впервые проглянули досада и легкий стыд, — увы, вам остается поверить мне на слово.

— Я верю, — Айс разглядывала его, чуть смущаясь и напоминая себе, что она, в конце концов, ученый, а этот человек — любопытнейший экземпляр, представитель неведомого науке вида… — я верю и даже могу себе это представить.

Ей хотелось сделать это вчера. Сегодня представилась возможность. Айс протянула руку и коснулась его лица. Увидела изумление в черном-черном, непроглядно-черном взгляде.

И шепнула:

— Хочу посмотреть, верны ли мои представления.