Осень в Сиаме

– Сегодня я, наконец, решилась на это. Наша семья проклята, отмечена знаком безумия. Эти крики, я слышу их каждый день, я вижу эти истерзанные тела во снах. Он уже сдался, и я на грани от шага в пропасть. Наш отец демон, и мы от его семени. Но сегодня…, – девушка на записи замолчала и в тишине Марина различила звуки, которые заставили кровь в ее жилах застыть. Это были крики! Крики детей! Слышно их было плохо, слова были не различимы, но это были крики о помощи. – Сегодня, – вновь заговорила девушка, – я покончу с этим! – последняя фраза прозвучала угрожающе громко, но после последовала тишина.

– Наутро следующего дня Алексея нашли повешенным в зимнем саду. И это сделал Агата, – прервал тишину Игнат Матвеевич, снова присаживаясь в кресло. Садясь, он протянул Алене цилиндр.

– Да мне он и не нужен теперь. Лучше оставьте себе, – и она положила его на стол.

– Почему Вы думаете, что это сделала Агата? Я думаю, ей бы было трудно справиться с братом, – спросила Марина.

– Вскрытие показало, что причиной смерти стало отравление, а лишь позже ему накинули петлю на шею.

– А когда ее нашли утонувшей в ванне? – Алена ерзала в своем кресле, как ребенок.

– На самом деле Агата Андреевна пропала в тот же день, когда и нашли тело Алексея. Слуги судачили, что она ушла из дома в монастырь. Никто точно не знает, что стало с ней. Но больше ее никто никогда не видел.

– А кого же нашли в ванне? Кого выдали за Агату? – удивилась Марина.

– Мою бабку. Она умерла при родах сына. Жена деда могла жить с мужем-убийцей, но не могла жить с позором в виде нагулянного ребенка. Поэтому мертвую служанку похоронили, как дочь, а ребенка отдали кухарке.

– А что стало с этой семьей? Неужели смерть сына и пропажа дочери никак не повлияла на них? – продолжила Марина.

– Почему же? Видимо, это стало последней каплей для жены Буднякова. Она забрала младших детей и уехала за границу. Настолько далеко, как только могла. Андрей Павлович же остался в стране. Он был навсегда потерян для общества. После смерти сына он утратил последний рассудок. Не знаю, продолжал ли он свои зверства, но вскоре началась революция, во время которой он и погиб. Кажется, его убили при попытке ограбления.

– А что же Ваш отец? Какова была его судьба?

– Он остался жить в семье кухарки. От него никогда не скрывалась правда о родителях, он всегда знал, кто был его отец. В 1941 ему представилась возможность побывать в доме, где он появился на свет. Однако, по его рассказам, это было не самое приятное пребывание.

– В каком смысле? – спросила Алена.

– Бросьте, Алена. Вы же живете там. Наверняка понимаете, о чем он говорил, – актер лукаво  улыбнулся. – Мой отец был коммунистом до самых костей. Он не верил в бога и прочую мистику, однако, время, проведенное в доме, заставило его изменить свои взгляды. Сам дом был пропитан атмосферой ужаса. Воздух был затхлым и тягучим, как бы они не старались проветрить комнаты. Постоянно слушались чьи-то шаги, мелькали тени. Стоило только прислушаться, и можно было отчетливо услышать детские всхлипывания. Дом, пропитанный кровью, ждал новых жертв. И, наконец, дождался, – он пристально смотрел на Алену.

Марина потеряла ощущения присутствия. Она казалась сама себе сторонним зрителем. Все больше эта история казалась ей неправдоподобной. Дом с привидениями? Серьезно?

– У меня была фотография, которая осталась с тех пор, однако, она куда-то пропала, – посетовал мужчина.

– Ох, возможно, с этим я могу помочь, – пояснила Марина. – Вот, это фото я нашла в вещах Дарьи,– она достала фотографию двух солдат, которую прихватила с собой из дома. – Может быть, это она?

– Да, это и, правда, она, – Игнат Матвеевич хоть и старался казаться непроницаемым все же не смог сдержать радость. – Это дорогая память. Спасибо, что вернули мне ее.

– Не за что, конечно. Но я не понимаю, зачем она нужна была Даше.

– Трудно судить об этом, – он убрал фотографию в ящик стола. – Как я уже сказал этот дом ужасное место. Оно незримым образом меняет людей. Ни одно из учреждений не задерживалось там надолго. Я смею предположить, что Дарью постигла та же участь. Она окунулась в омут, из которого не смогла выбраться. В конце концов, она стала одержима.

– Одержима кем?  Вашим дедом? – перебила его Алена.

– Я бы сказал злом. В чистом его виде. Все же я не верю в призраков. Не думаю, что мой дед собственной персоной явился с того света, – он рассмеялся, но Марине не показалось это смешным, как и Алене, которая сидела с очень суровым выражением лица.– Но я верю, что эмоции людей, их энергия не исчезает в пустоте. Она накапливается подобно радиации, оседает на вещах, которые нас окружают. Дом Будняковых это источник чистейших негативных эмоций. Соприкасаясь с ними, они проникают в самые глубины души, вклиниваются в ваши ДНК, изменяя саму суть человека. Дарья стала ярким тому примером. Она стала опасной для окружающих и самой себя. И, признаться честно, я рад, что ее настигла такая судьба.

– Как Вы можете такое говорить?! – Марину возмутила последняя тирада пожилого актера.

– Может, это Ваших рук дело? – вставила Алена.