Осенние дали

С того памятного вечера, когда Уразов приезжал с долговязым дружком к Люпаевым, прошло два месяца, но он об этом говорил так, словно был накануне. Зил все помнил, ничего не забыл. Артем с трудом скрыл неприятный озноб, болт из руки не выпустил.

— Я ведь тогда с хорошим приходил, — продолжал Уразов, придав задушевность голосу. — Отблагодарить. Я понимаю, дело не в тебе: баба. Вместо одного квартиранта увидела двух, бутылки с водкой, ну и… Словом, замнем до страшного суда на том свете.

«Встретил у проходной, — слушая Уразова, думал Артем. — Не решился на дом зайти, хочет выпытать, как к нему отношусь. Делает вид, что не собирался тогда выместить обиду».

— Давно, Макса, не видались. Я уж стал сомневаться: не уехал ли, мол? Помню, собирался.

— Чего торопиться? — усмехнулся Уразов. — Оглядел ваш городок: неплохой. Намереваюсь пожить. Кто из нас знает, где найдет, где потеряет?

«Ходит на свободе, — отмечал Артем. — Стало быть, угро не сыскало его следы. И тут прав майор Федотов: по старому паспорту Зил не прописался. Ну, да раз он закрутил, с местным воровским миром, то запросто достал другой. Что сейчас Зил от меня хочет? Не поздороваться же пришел? Есть нужда, обнюхивает; можно ль меня использовать?»

Медленно свернули на городские зады. Артем еще не знал: поможет задержать Зила или предоставит это самой милиции? Его дело — обрезать с бывшим однокашником всякую связь.

— Оделся ты, Зил… гладкий. Чем промышляешь?

Сумерки окутывали широкую и короткую поселковую улицу с голыми, жиденькими новосадками вдоль заснеженных, притоптанных тротуаров. В двухэтажных домах зажигались огни: желтые, зеленые, оранжевые — по цвету абажура. Где-то на окраине у оврага звонко кричали дети, катавшиеся на санках, и голоса их были хорошо слышны в сухом морозном воздухе. Артем с напряжением ждал, что ответит Уразов. Признается?

— Голову морочить тебе не стану, Казбек. Устроиться на работу сразу не удалось…

«Не захотел, — тут же холодно подытожил Артем. — Ты уже небось раздобыл чистые документы».

— …но и старые дела забросил. — Уразов, как бы по рассеянности, вторично подчеркнул: — Забросил. Помнишь дружка, что со мной приходил к тебе? В шляпе? Моргун. Так вот он в сапожной артели работает, ну, и достает кожу слева. Шьет, а я продаю на толчке: Еще кое-что попадает в руки… Словом, прямо сказать: спекулирую. И… надоело, заверяю по чести. Кончаю.

Чувство возмущения захлестнуло Артема. Дурачком его продолжает считать Зил? Убедился, что он «завязал» с прошлым, и все прикидывается честным? «Рассказал бы про командировочного в кожа́не. Как в Пензятку ездили и отпустили в одном белье».

— Гляди, Макса, не сбейся, — предупреждающе сказал Артем, делая вид, что принял серьезное участие в его судьбе. — Где спекуляция, там и другим пахнет… сам знаешь. Прихлопнет милиция, начнет копать, еще прежнее откроется. Тебя ж мой сосед-техник обещал к нам на завод устроить? А ты и носа не кажешь.

Видно, Зил ни в чем не заподозрил Артема, поверил ему.

— Во, во, во! — с хорошо разыгранной живостью подхватил он. — Ты, Казбек, как в воду глядел. По этому-то делу я и пришел к тебе. Похлопочите, пожалуйста, с техником. Начальник цеха ведь к вам хорошо относится? В долгу не останусь. Пора трудовую профессию заиметь. А не приходил сам знаешь почему: все выправлял паспорт. Теперь полный порядочек. И в домовую книгу оформился.

Он подмигнул, самодовольно похлопал себя по боковому карману.

— Где квартируешь?

— На Полежаевой. Ну да это старый адрес… короче, липа. Просто прописку мне там устроили. А вообще говоря, нашел бабу. Женюсь.

«Ох, до чего осторожен! — подумал Артем. — И паспорта не показал: на чье он у него имя? И адреса не открыл. Следов не оставляет. Считает, что поверил ему, будто насчет работы пришел. Если бы захотел «вкалывать», новые дружки давно бы устроили. Зачем же притопал?»

Вслух Артем сказал:

— Семью заводишь? Дело. Пустишь корни.

«А там как знать? — размышлял он дальше. — Может, и в самом деле насчет работы хлопочет?»

Артем знал, что воры часто так поступают. Когда-то ведь и Зилу надо замаскироваться. Человек он в городе новый, жить без работы опасно. Милиция может заподозрить: откуда берет средства? И вообще зачем сюда явился? Из каких мест? Поэтому Зилу обязательно надо втереться в какую-нибудь промартель, в ремонтную мастерскую, а еще лучше на завод. Сразу твердое положение. Потом можно уйти и всем объяснить: мол, ищу новое место. Этим же самым Зил сейчас делал Артема своим пособником: сперва, дескать, укрыл меня, беглого, а теперь и на завод устроил.

«Ишь, гад! Тянет за собой в кодло».

Вспомнилось, как осенью, в субботу, возвращаясь из городской бани, Зил, словно бы между прочим, завел разговор о «шашеле»: простецки стал расспрашивать, не тянет ли его, Артема, на воровскую дорожку. «Ведь тогда он пытал меня. А? Ей-богу, пытал! Стало быть, все время держал наготове у моего рта крючок с червяком и лишь ждал момента, чтобы дернуть удочку? Теперь подсекает». От злости Артем перестал ощущать сердце, сами сдвинулись брови, над переносицей выдавилась толстая складка.