Осетинская трагедия. Белая книга преступлений против Южной Осетии. Август 2008 г

The INDEPENDENT

Анна Пенкет

Маневры Грузии после обнародования доклада Amnesty International

18 ноября 2008 года

Райан Грист, возглавлявший во время конфликта международную группу наблюдателей, рассказал Independent, что на момент начала войны в столице Южной Осетии Цхинвали «еще были женщины и дети», которые должны были быть защищены от конфликта, нараставшего в течение нескольких месяцев.

Грист, бывший в то время действующим главой Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, также заявил, что три наблюдателя ОБСЕ в Цхинвали не смогли подтвердить заявления грузин о том, что сепаратисты открыли огонь по трем селам неподалеку от столицы Южной Осетии за час до того, как Грузия начала основное наступление.

Журналист BBC Newsnight, которому русские разрешили в октябре вести репортаж из Цхинвали, видел в жилых кварталах доказательства ущерба, нанесенного грузинскими ракетами «Град», не являющимися высокоточным оружием.

О действиях грузинской армии в отношении заложников

Захваченные грузинскими подразделениями мирные граждане не могли быть помехой для проведения войсковой операции. Захват и удержание заложников в таком случае может рассматриваться только как военное или уголовное преступление. Свидетельства потерпевших дают основания полагать, что такого рода действия со стороны грузинских военнослужащих по крайней мере не пресекались их командованием.

Житель пос. Знаур, 1946 г. р.

8 августа 2008 года я находился у колодца, расположенного примерно в 100 метрах от моего дома, и хотел напоить овец, принадлежащих моему брату. В это время подошел грузинский военный, который сказал на грузинском языке фразу, означающую: положи ведро и веревку и иди ко мне. У него был с собой пистолет Макарова. Другого оружия я не видел. Я положил ведро, веревку и подошел к нему, подняв вверх руки. Грузинский военный, обшарив мои карманы, достал из них: мое пенсионное удостоверение, мое свидетельство о рождении и другие мои документы, точный перечень которых я не помню. Затем он вывел меня ближе к дороге, позвал солдата грузинских войск и сказал: «Уведи его». Солдат меня повел к другим грузинским военным. Там мне связали руки белым полимерным шпагатом, посадили в машину. В машине были другие осетины, которых также задержали грузинские военные. Среди задержанных я видел своего знакомого (...) и еще других. Нас отвезли в лес. В лесу над нами издевались грузинские военные. Меня избивали грузинские военные прикладами по спине, по ногам, голове и по лицу, били также ногами куда попало. Руки держали связанными. В лесу нас держали двое суток. Потом отвезли в город Гори, куда привозили других пленных осетин. Оттуда нас погрузили в автобусы и повезли под охраной грузинских военных в тюрьму. Камеры в тюрьме были двухместные. Там меня не избивали. В этой камере я провел 10 дней. Мне никто не объяснил, за что меня задержали или в чем обвиняют. Я уверен, что меня избивали и задержали грузинские военные, потому что они разговаривали на грузинском языке, который я хорошо знаю и соответственно не спутаю с другими языками. Лица, которые меня задержали, потом избивали и держали в тюрьме, были одеты в военную форму (...). Меня, (...) и некоторых других освободили 22 августа 2008 года. Нас привезли в г. Гори, там передали российским военнослужащим, которые привезли в г. Цхинвал, где всех отпустили и развезли по местам жительства.

Житель г. Цхинвала, 1962 г. р.