Ошибка «белого стрелка»

Катя быстро, со знанием дела проверила одежду рядом сидящего. Из кармана пальто изъяла тот пистолет, который он забрал у Лиса, из наплечной кобуры — еще один. Оружие положила в свою дамскую сумочку, бросила ее к Женьке, на заднее сиденье. И спросила буднично, без всякого волнения в голосе:

— Что, Костя, можно разворачиваться? Едем в контору?

Женька затратил много сил на разговор, он чувствовал, как по его щекам начинает катиться пот. Холодный пот по холодным щекам. Но он все же собрался и произнес в общем-то уже ненужную фразу:

— Его фамилия Борщев.

Глава пятьдесят первая

Мурена пялила бессмысленные рыбьи глаза на трех мужчин, сидевших за маленьким столиком у огромного аквариума. Одного из них она видела впервые. Он был в строгом костюме, в очках с благородной оправой, его можно было бы назвать очень интересным, но общее впечатление портила красная лысина, редькой выпирающая из венца седеющих волос.

Мужчина говорил спокойно, медленно, будто постоянно прислушивался к своим словам.

— Вы сорвали нам крупную сделку, и потому мы заинтересовались вашей конторой. Признаюсь: так и не выяснили пока, какое ведомство обеспечивает вам «крышу».

— Мы сами себе хозяева, — сказал Шиманов.

На пороге показалась длинноногая девочка, одарила всех чарующим взглядом:

— Кофе подать?

Шиманов взглянул на гостя. Тот покачал головой.

— Спасибо, Света, пока не надо.

Девочка работала на месте Наташи. Макаров невольно сравнил их. Представил себя вот с этой, рыженькой, за столиком с испанским вином и виноградом. Не получилось.

Наташа звонила вчера. Сказала, что вряд ли вернется в Москву, что Бен все же порядочный мужик и от его имени ей уже предложили неплохую работу.

«Я думаю, постель не испортила наших отношений и мы остались друзьями?».

«Плохо, что ты говоришь об этом в прошедшем времени».

Она рассмеялась: «Могу и в настоящем: приезжай на пару дней. Но не больше. Ты будешь самым лучшим и долгожданным моим гостем».

«Ты меня воспринимаешь только в образе гостя?»

Она ответила уже серьезно: «Только. Но согласись, нам обоим большего и не надо. Это как время подснежников. Чумеешь, когда видишь их в лесу. Но если бы они цвели все лето, их бы так не ценили…»

Макаров с трудом прервал воспоминания и попробовал вникнуть в то, о чем говорят Шиманов и человек с красной лысиной.

— «Сами хозяева»? — повторил, ухмыляясь, гость слова Шиманова. — Ни один театр художественной самодеятельности профессионально «Гамлета» не поставит, даже если есть там и актеры-самородки. Такому театру, как минимум, нужен высококлассный режиссер. Мы — профессионалы, но вы эту партию сыграли лучше нас. Хотите убедить, что мы проиграли дилетантам?

— Профессионалы-торговцы? — спросил Шиманов.

— Как и вы. Разница лишь в том, что сегодня мы считаем убытки, вы — барыши. А встретились мы затем, чтобы, как я это вижу, в дальнейшем перестать быть конкурентами и находить общий язык.

— Мы тоже считаем только убытки, — ответил Шиманов. — И я лично, и мой друг, — он показал глазами на Макарова, — мы в Чечне потеряли лучших своих товарищей. А туда, бля, опять хотят поставлять эшелоны с вооружением.

— Не надо эмоций и политики, — быстро сказал гость. — На кавказском рынке есть потребность в оружии, а раз есть потребность, то оно туда все равно придет, не от нас, так с Востока, с Юга.

— Вы не были там, не воевали?

— Это опять эмоции. И потом, господа, вы же понимаете, что я представляю интересы, так сказать, фирмы-посредника. Перед нами поставили задачу сбыть товар, и задачу эту ставили, между прочим, люди, обремененные такой властью и такими званиями, о которых всем смертным только мечтать приходится. Но в итоге они потеряли миллионы долларов, мы — свой процент от сделки. Плюс к этому еще масса неудобств: надо дополнительно работать со средствами массовой информации, чтоб через них не «утекли» документы, похищенные у Мусаргова.

— Тут можете дать отбой, «ноги» этим документам мы пока не приделали, пусть ждут своего часа.

Лысый, кажется, удивился:

— Но со временем бумаги потеряют ценность, на чем же вы тогда будете делать свой бизнес?

— Нам трудно понять друг друга, — сказал Шиманов. — Мы продолжаем оперировать еще таким понятием, как нравственность, а этого слова в вашем лексиконе уже нет.

— Ну почему же нет? Нравственно все то, что выгодно.

— Не утрируйте.

— И не думаю. Это действительно лозунг современной политики… Анатолий, вы ведь умный мужик, вы же должны понять, что наша неудача временная. Сегодня не получилось, но завтра-послезавтра и бронетехнику, и установки залпового огня, и стрелковое оружие в тех объемах, в каких надо, мы все равно продадим кому пожелаем, потому что у нас, как вы понимаете, надежная «крыша» есть…

— А вашей «крыше» очень нужен большой скандал? Мы ведь опять в самый нужный момент уведем у вас чемоданчик.

— Я так понимаю, что ваш Бен с нашим генералом сейчас как раз и договариваются о том, сколько будет стоить ваше невмешательство в наши дела.

— Вряд ли договорятся. У нас большие идеологические расхождения.

— Сегодня идеология вроде одна…