Ошибка Нострадамуса

Салтыков был старым служакой. Звезд с неба не хватал. Усердно тянул военную лямку и медленно поднимался вверх по служебной лестнице. После поражения под Цорндорфом Елизавета Петровна сместила командующего русскими войсками генерала Фермера и неожиданно для всех назначила на его место шестидесятилетнего Салтыкова. Закаленные в боях солдаты и офицеры, ничего не знавшие о новом командующем, с изумлением смотрели на седенького, маленького старичка, отличавшегося простотой общения, никогда не повышавшего голоса. В нем не было ничего героического, в этом старичке. Никто не верил, что он сможет противостоять такому противнику, как прусский король, поражавший всю Европу своим мужеством, энергией и полководческим талантом.

Салтыков был скромным и простым человеком. Несмотря на заурядную внешность, был энергичен и не глуп, любил находиться в гуще событий и во все вникать. Здравый смысл и осторожность заменяли ему отсутствие военного таланта, а незнание рутинных правил тогдашнего военного искусства помогало принимать непонятные и неожиданные для неприятеля решения.

Знаменитое сражение при Кунерсдорфе стало апофеозом напряжения и драматизма, примером истинной трагедии. Битва началась неудержимым натиском прусской пехоты. Боевые порядки русских и на левом и на правом фланге были смяты. Фридрих даже послал в Берлин курьера с оповещением о полной победе, но явно поторопился. Центр русской армии находился на возвышенности, где было расположено старинное еврейское кладбище. Там русские гренадеры во главе с Салтыковым удержали свои позиции. Измотанная шестичасовым боем при почти тропической жаре, прусская пехота продолжала отчаянно атаковать, но раз за разом откатывалась назад, оставляя позади убитых и раненых. Фридрих трижды водил своих солдат на штурм. Под ним убило трех лошадей, его камзол был прострелен в нескольких местах. Пулей с него сбило шляпу, которую и сегодня можно увидеть в петербургском музее. Ничего не помогало. А когда ряды наступавших дрогнули, на них обрушилась свежая конница Дауна. Все было кончено.

Вечером рокового дня, потрясенный до глубины души, грязный и усталый король укрылся в сожженной казаками деревне. Из уцелевшего сарая послал он вторую за этот день депешу в Берлин, но совсем иного содержания: «Пусть королевская семья уезжает из Берлина. Все архивы отправить в Потсдам. Город может сдаться на капитуляцию».

Своему другу графу Фанкенштейну король написал:

«У меня совершенно ничего не осталось. Все потеряно, и я не переживу поражения своей страны. Прощайте».

Но Фридрих недолго предавался отчаянию. Уже на следующий день после битвы ему удалось собрать восемнадцать тысяч солдат. Прошла всего неделя, и их число возросло до тридцати тысяч. Это уже была армия, и Фридрих знал, как ею распорядиться. С удвоенной энергией он продолжал войну.

Пятый год отчаянной борьбы. Шестой год. Фридрих жил и действовал как в лихорадке. Свое королевство он превратил в осажденный военный лагерь, не обращая внимания на всеобщее разорение и всякое прекращение нормальной жизни. Его единственная цель заключалась в противостоянии ненавистному врагу. Он готов был сражаться до последнего пруссака, способного носить оружие, и до последней лошади, которая могла еще тащить пушку. В Пруссии уже никому не платили жалованья, но еще были овес и картофель, свинец и порох. Фридрих продолжал сражаться. Сердце его вконец ожесточилось. Ненависть к врагам жгла душу. «Человеку трудно переносить то, — писал он в одном из писем, — что приходится переносить мне. Я начинаю понимать итальянцев, которые называют месть наслаждением богов. Вся моя философия уже износилась от страданий. Ведь я не святой и, должен признаться, смогу умереть спокойно лишь после того как заставлю врага испытать хотя бы часть перенесенных мной страданий». А неудачам все не надоедало преследовать его. Его армия напоминала загнанного тигра, которого уже не могли спасти отчаянные прыжки. Фридриха могло спасти только чудо, и оно произошло.

25 декабря 1761 года скончалась императрица Елизавета Петровна. На российский престол взошел Петр III, давний поклонник прусского короля. Он сразу вывел Россию из Семилетней войны и вернул Пруссии все захваченные российскими войсками территории. Более того, он заключил с Фридрихом союзный договор, испросил себе чин в прусской армии и послал на помощь своему кумиру пятнадцать тысяч отборных солдат.

Ситуация резко изменилась в пользу Пруссии, что позволило Фридриху заключить с врагами почетный мир. Он так и не выпустил Силезию из своей мертвой хватки.

* * *