Ошибки (Перевод А Соколовского)

Наступил вечер, и светящиеся искры зажглись на темной зелени листьев... Деревья зашумели надо мной, и соловей запел свою жалобную песнь. Сладкая тоска наполнила мою грудь, и, охваченная неудержимым, страстным желанием, я сделала то, чего не должна была делать. Ты знаешь, моя Харитона, волшебную ленту, обольстительный подарок нашего старика... Я вытащила ее и повязала ее около кисти моей левой руки... Тогда соловей слетел и запел мне на языке моей страны: "О, бедная, зачем пришла ты сюда? Разве ты можешь убежать от горя, от страстной тоски, которая одинаково охватывает тебя и здесь. Здесь, вдали от родных, даже сильнее терзает тебя грусть об утраченных надеждах. Преследователь за тобой!.. Беги, беги, о несчастная!.. Но ты хочешь, чтобы он умер, нашел смерть в любви... дай же ее мне, дай ее мне и живи в блаженном предчувствии, которое зажжет в твоей груди моя кровь!"

Соловей прижался к моей груди; я вытащила в волшебном очаровании мое маленькое оружие смерти; но, к моему счастью... показался мой маг; соловей умолк, я сорвала ленту с руки и...

...Я почувствовала, что я вся дрожу!.. Те же волосы, те же глаза, та же свободная гордая походка. Он отличался только безобразным, странным платьем, которое носят в этой стране и которое я не умею описать тебе достаточно ясно, моя милая Харитона. Я могу сказать только, что верхнее платье, являющееся у нас украшением для мужчин, здесь бывает обыкновенно темного, всего чаще черного цвета и вырезано наподобие крыльев и хвоста трясогузки. Этот вид в особенности придает одежде та ее часть, которую здесь называют полами и в которой устроены карманы для хранения небольших вещей, вроде носового платка и т.п. Замечательно также, что в этой стране образованные и состоятельные молодые люди непременно должны покрывать свои щеки и подбородок. Они закрывают их при помощи волос, которые зачесывают вперед, а также с помощью кусочков полосатого батиста, торчащего с обеих сторон их шеи. Но всего страннее кажется мне их головной убор, состоящий из твердого войлочного колпака цилиндрической формы, снабженного полями. Они называют это шляпой... Ах, Харитона!.. Несмотря на это безобразное платье, я тотчас узнала его... Какая дьявольская сила похитила его у меня!.. Но что было бы, если бы он меня увидел... Быстро повязала я волшебную ленту себе на шею, и он прошел близко около меня, а я осталась невидимой для него; однако всем существом своим он почувствовал близость существа, которое ему обрадовалось. В самом деле, он сел на соседнюю скамью, снял шляпу и стал напевать какую-то песенку, слова которой звучали приблизительно так: "Дай на тебя наглядеться или выйди, выйди к окну!" Затем он вытащил футляр и вынул из него странный инструмент, называемый здесь очками. Он насадил этот инструмент на нос, укрепил его за ушами и смотрел сквозь прозрачные и блестящие шлифованные стекла прямо на то место, где я сидела. Я испугалась, чтобы взгляд через эти волшебные стекла, казавшиеся мне могущественным талисманом, не разрушили чар моей ленты, я считала себя потерянной, но случилось, что... о, тайна моей жизни!.. Как мне рассказать тебе, как описать тебе, дорогая Харитона, то неописуемое чувство, которое охватило меня!.. Но обращусь к рассказу... Мария очень милое дитя, и хотя не исповедует нашей религии, однако, она чтит наши обряды и убеждена в истине нашей веры. Накануне Иванова дня я ускользнула от наблюдения моего мага. Мария захватила ключ от дверей дома и ждала меня с изящным сосудом; мы в глубоком молчании пошли в лес и почерпнули из находящейся там цистерны воды, в которую положили священные яблоки. На другое утро, горячо помолившись святому Иоанну, мы подняли наш сосуд на четырех растопыренных пальцах; он наклонился вправо, наклонился влево... дрожа и колеблясь... Но напрасны были наши ожидания!.. Однако после того, как я омыла голову, руки и грудь волшебной водой, в которой лежали освященные яблоки, я отправилась, плотно закутавшись, незамеченная моим магом, который долго спал, на улицу этого города, называемую Унтер-ден-Линден... Там какая-то старая женщина крикнула несколько раз громким голосом: "Теодор, Теодор!.."

...О милая Харитона, от испуга и счастья я готова была упасть без чувств... Да, это он, это он!.. О вы, все святые!.. Когда-то принц, богатый, великий, могущественный, теперь бездомно скитается в одежде трясогузки и безобразном войлочном колпаке... О, если бы я только могла...