ОШО "Мастер" Размышления о преображении интеллектула в просветлённого

На самом деле именно тогда вы можете использовать свой ум как слугу — потому что хозяин прибыл домой. Теперь ум слуга, сердце слуга, тело слуга, и хозяин может пользоваться всем этим так, как он хочет. Им больше не помыкают слуги; его уже не тащат каждый в свою сторону. Он абсолютно свободен. Ни ум, ни тело, ни сердце — ничто не может диктовать ему свой образ жизни. Он за пределами любого диктата от кого угодно. Он хозяин своей собственной судьбы, и это величайшая радость существования.

— Хорошо, Маниша?

— Да, Мастер.

23

ТАК БЛИЗКО

Возлюбленный Мастер,

Так близко

Именно потому, что это так близко, вы не можете разглядеть эту истину собственными глазами. Когда вы открываете глаза, она поражает вас, а когда закрываете глаза, в ней тоже нет недостатка. Когда вы открываете рот, вы высказываете ее, а когда закрываете рот, она появляется сама собой. Но если вы пытаетесь воспринимать ее, напрягая свой ум, — вы уже промахнулись на восемнадцать тысяч миль.

Это такая радость — видеть, как Да Хуэй подходит все ближе и ближе к реальности, к истине и к своему пробуждению. Всего один шаг — и прежнего Да Хуэя больше не будет; а новый Да Хуэй естественно заговорит на языке всех без исключения пробужденных. Эта сутра — одна из самых важных среди тех, с которыми мы сталкивались до сих пор.

Величайшая трудность с человеческим умом заключается в том, что все с самого начала доступное он склонен забывать, считать само собой разумеющимся. Нет разрыва между вами и вашей истиной, потому что вы и есть истина. Это такой потрясающий феномен, — но его продолжают упускать по той простой причине, что любой поиск уводит вас прочь от него, любой вопрос дезориентирует вас, любой ответ оказывается неверным.

Если бы истина была отдельной от вас, все было бы очень легко. Если бы истина была далеко от вас, вы достигли бы ее давным-давно; если бы истина была трудной, почти невозможной, она послужила бы вызовом вашему эго. Для эго не может служить вызовом то, что уже есть в наличии: тут дело не в каком-то достижении. Если бы истина была где-то на Эвересте, то тысячи Эдмундов Хиллари отправились бы к Эвересту. Если бы истина была на Луне, миллионы уже потянулись бы туда.

Есть древняя притча... Бог создал мир, и сначала он так и жил в этом мире, на базаре. Однако жизнь его стала кошмаром — ни единого мгновения покоя. Люди стояли в очереди целый день, будили его и ночью, у иных было столько жалоб, столько всего было не так... Они приносили все новые предложения — как надо все изменить, как все переделать — и так обо всем и каждом.

Мука стала невыносимой, и он спросил у своих ближайших ангелов: «Что делать? Эти люди убьют меня. Кто-то приходит и говорит: «Послушай, завтра не должно быть дождя, потому что я собираюсь на рыбалку» — и сразу после него приходит женщина: «Завтра мне совершенно необходим дождь, потому что сегодня я посеяла семена, и если завтра пойдет дождь, они хорошо взойдут». Вот что мне здесь предпринять? И это только один пример».

Можете себе представить положение бедного Бога. Он был так сыт — по горло — человеком, что больше уже никогда ничего не создавал, после того, как создал человека. Не то чтобы его творческая способность исчерпалась с сотворением человека: он мог бы создать еще многие вещи, но человек — это было слишком! Бог раскаивался — зачем ему понадобилось создавать человека? Без человека жизнь была мирной, тихой — деревья, звери, птицы. Все они радовались без всякого страха смерти, без всяких религий, без всяких философий, без всяких теологии, без всяких войн. Все было совершенно спокойно, — но в тот день, когда он создал человека, он совершил свою первую и последнюю ошибку. Поэтому он и спросил: «Что же мне теперь делать?»

Кто-то предложил: «Отправляйся на Эверест».

Он сказал: «Ты не знаешь... я же предвижу будущее. Скоро Тенсин и Эдмунд Хиллари доберутся туда, а если они найдут меня там, то будь уверен — проложат дороги, построят аэродромы, пустят автобусы, а может, и поезда доберутся, будут приземляться самолеты — и та же беда начнется снова».

Кто-то сказал: «Тогда тебе лучше перебраться на Луну».

Но он ответил: «Ты не видишь будущего. Для меня прошлое, будущее и настоящее — все доступно одновременно. Скоро они доберутся и до Луны. Это только вопрос времени, — а в вечности существования несколько лет или несколько сотен лет не значат ничего. Дайте мне такую идею, чтобы им никогда до меня не добраться!»

И старый ангел, который все это время слушал, шепнул ему на ухо: «Тогда есть только одно место. Начни жить в самом человеке; это единственное место, куда он не побеспокоится заглянуть. Он будет рыскать по всему свету, на далеких звездах — но не заглянет внутрь себя».

Когда первый русский астронавт возвратился — это был первый человек, который приближался к Луне, летал вокруг Земли, исследовал, привез фотографии оттуда, — первый вопрос, заданный ему в России, был: «Вы видели там Бога?».