Осколки

— Половина четвертого. Самая темень.

— Вот и я о том же, — Сергей повернул голову и оказался со мной нос к носу почти.

Классика — слишком близко темные внимательные глаза, слишком явно читается по моему лицу то, что я думаю. И я в своих эмоциях сейчас даже слова против не скажу.

Но Сергей меня удивил.

— Не бойся, — он протянул руку, заправив мне за ухо прядь, выбившуюся из косы, — сейчас приедет следователь, скажет что-то конкретное. И я тебя одну не оставлю, не бойся.

— Спасибо тебе, — да, я могу обижаться сколько угодно, но его заботы обо мне это не отменяет.

— Глупости. Так что там с чаем?

В прихожей зазвонил домофон.

— У тебя совершенно не складывается с чаем в моем доме, — улыбнулась я и пошла открывать.

После стандартных приветствий Михаил Семенович спросил:

— Сергей, вы венок трогали?

— Да, — кивнул Топольский, — переставил во двор. А что?

— Пальчики ваши снимем, не против? Саша, где можно с вами наедине поговорить?

— Пойдемте наверх, в кабинет, — я кивнула на лестницу.

Михаил Семенович выбрал одно из кресел у кофейного столика, я село напротив и спросила:

— Порадуете меня чем-то?

— С удовольствием, но пока нечем. Неуловимый Джо какой-то — на всех камерах только силуэт — ни лица, ни каких-то примет.

— Ясно. Мы успели мои записи посмотреть — там то же самое.

— Записи я заберу, у меня есть специалист, может что выудит оттуда. Больше ничего в эти дни не было подозрительного?

Я встала и достала из ящика стола конверт с фотографиями:

— Вот это. Передали Сергею, как вы понимаете — все это голимый фотошоп.

— Кто передал, он, конечно, не в курсе?

— Увы.

— Саша, а ведь кто-то снимал вашу спальню. У вас же нет там соседей?

— Нет, там лес. Хотите сказать, что кто-то лазил по деревьям напротив окна?

— Саша, — мужчина даже поморщился, — двадцать первый век, совсем не обязательно сидеть на елке, чтоб сделать фотографию помещения. Камер в ту сторону, конечно, нет.

— Есть, я отдам вам запись.

— Уже замечательно.

— С этими фотографиями тоже не все гладко, — я нашла ту, где видно спину и рассказала Михаилу Семенычу про сведенную татуировку и наши с Андреем догадки.

— Не лишено смысла, — мужчина разглядывал фотографии, — я, кстати, запрос сделал, в колонию, где Марков отбывал наказание. По документам у них все чисто, даже акт вскрытия мне прислали.

От последней фразы я поежилась, но все же сказала:

— Гроб ведь был закрытый.

— Неудивительно — многочисленные повреждения лицевых костей, травмы черепа. Если верить заключению, то там месиво вместо головы. Простите за подробности, Саша.

— И это меня тоже настораживает. Для душевного спокойствия я бы его откопала и сделала анализ ДНК, но для эксгумации нужно что-то большее, чем мои подозрения и цветы. Это все ведь даже на «Доведение до самоубийства» не тянет.

— Зря вы юридический бросили, Саша, — покачал он головой, — светлая голова.

— С моей психикой там делать нечего.

— Все равно жаль. У нас там вечная нехватка таких принципиальных. Хорошо, Саша, я вас услышал, попробую что-то еще вытрясти про смерть Дмитрия.

— Спасибо. Не сочтите это за паранойю, но чем дальше, тем больше у меня сомнений. Если в итоге это окажется просто психопат, который пытается прикрыться чужим именем и заставить всех поверить, что Марков жив, я буду даже рада, если так можно выразиться.

— Я вас услышал. Саша, поправьте меня, если я не прав, но Топольскому я ведь не должен рассказывать всего?

— Да, — я кивнула, — о Диме он не знает, и я вообще не хочу, чтоб знал.

— Поверил фотографиям? — Михаил Семенович посмотрел на меня поверх очков.

— Поверил. Но, мне кажется, что это к делу не совсем относится.

— Простите, Саша. Я вас понял.

— Я могу идти?

— Сергея не проводите сюда? — попросил мужчина, — Я все-таки хочу с ним тоже побеседовать.

— Да, конечно, — я кивнула вышла.

Прежде, чем спуститься, я немного постояла в коридоре, сделав несколько глубоких вдохов. Спокойно, Саша, это все только твои догадки, которые больше похожи на сюжет какого-то третьесортного сериала. Не воскресают покойники в обычной жизни, бред это.

Едва услышав мои шаги на лестнице, Топольский поднял взгляд от экрана телефона:

— С тобой все хорошо?

— Да, нормально. Пойдем, я тебя провожу до кабинета, Михаил Семеныч хотел с тобой тоже побеседовать.

Пока Топольский разговаривал со следователем, я отдала Тимуру записи с камер, показала двор и лес за домом, откуда сняли мою спальню. Помощник Михаила Семеновича оказался парнем серьезным и немногословным, это даже плюс, потому что вести долгие разговоры мне сейчас не хотелось.

Мы как раз вернулись в дом, когда мужчины наверху закончили разговаривать. Интересно, о чем они так долго беседовали?

— Все сделал? — спросил Михаил Семенович у Тимура и получив в ответ короткий кивок обратился уже Топольскому, — Сергей Георгиевич, пальчики ваши откатаем?

— Да, конечно.

Следователь пожал руку Сергею:

— Рад был познакомиться! Тимур, займись пальцами. Саша, до ворот меня не проводите?

Мы вышли на крыльцо, и мужчина сказал:

— Будьте, пожалуйста, осторожнее и внимательнее. У вас ведь есть разрешение на оружие?

— Да. Думаете, все настолько серьезно?