Осколки фрагментов

Вместе с тем, приблизившись вплотную к дзен-буддистам, Хайдеггер, именно поскольку над ним довлела западная парадигма мышления, отказался от идеи невысказываемости бытия и его доступности исключительно в созерцании».

– Да, да! Целиком согласен с автором! – Энергично закивал головой Георгий Иванович.

– А вот как вам, Георгий Иванович, нравится такой пассаж из 14964, посвящённой этой же тематике (Ева Галактионовна вновь начала шептать на ухо Георгию Ивановичу так, чтобы никто, кроме него, не услышал содержания книги):

«Понятия «Пустота» и «Ничто» имеют свои оттенки, но зачастую их не различают. В рассматриваемом случае «Ничто» Хайдеггера сравнимо с «Пустотой» буддистов, ибо вся совокупность бытия, если следовать концепции буддизма, развёртывается из «Пустоты», которая есть возможность и необходимое условие любого бытия. Примерно в том же ключе употребляется «Ничто» и Хайдеггером».

– Великолепно. – Вновь закивал головой Георгий Иванович. – Безусловно, автор попал в точку.

– Я вам, Ева Галактионовна, хотел, в свою очередь, напомнить о поразительном прозрении, посетившем автора книги № 18543, о некоем сходстве мыслей, содержащихся в 394, и идей того же учения, о котором вы упомянули только что. Я имею в виду, конечно же, учение, крохи которого содержатся в книгах со 111 по 143.

Георгий Иванович склонился над ухом своей собеседницы.

– Посудите сами, не отсылают ли строки:

«Умрешь – начнешь опять сначала

И повторится всё, как встарь»;

к учению о метемпсихозе, столь присущем буддизму? Как, впрочем, и иным религиям, распространенным на полуострове Индостан.

Теперь уже Ева Галактионовна стала шептать на ухо Георгию Ивановичу.

– А этим строкам предшествуют:

«Живи еще хоть четверть века

Всё будет так. Исхода нет». Помните?

Я, перечитывая их, каждый раз убеждаюсь, что автор намекал на колесо сансары, из круговорота которого практически невозможно выбраться – мы всякий раз обречены возвращаться в этот мир, будучи не в силах вырваться из пут неведения в вопросе о нашем истинном «Я».

– Дамы и господа! – Возвысился своей фигурой над столом организатор собрания, Орест Благоярович. – Сегодня мы принимаем в наши ряды нового члена нашего клуба – Порфирия Ксантипповича Молчанова. Прошу любить и жаловать. Кхм. Мы, конечно, устроим ему сейчас маленький обряд инициации. Хе-хе.

– Я всемернейшим образом готов. – Бодро молвил Порфирий Ксантиппович. – Готов ответить на все ваши вопросы, дамы и господа.

– Хорошо же. – Сказал Орест Благоярович. – Ну-с, начнём? Предлагаю задавать вопросы новичку.

– Позвольте мне? – Потянула руку вверх Изольда Галактионовна, сестра Евы Галактионовны.

– Прошу вас. – Кивнул Орест Благоярович.

– Вам, конечно же, известно содержание 13597 опуса, многоуважаемый Порфирий Ксантиппович?

– Безусловно, Изольда Галактионовна.

– Прошу вас, если это вас не затруднит, поясните, пожалуйста, идеи каких книг оказали влияние на создание данной книги и на авторов каких книг, в свою очередь, она оказала влияние?

– Что ж. – Видно было, что новичок несколько взволнован. – Идеи 13597 опуса имеют, на мой взгляд, свои корни в 13, 17 и 35 книгах. Наиболее близкими по духу нашему автору являются 3254, 4597, 7017, 8232, 9918 и 11763. Я даже берусь утверждать, что 3254, 4597 имели определяющие значение в формировании замысла сего творения.

Что же касается номеров книг, на авторов которых оказала 13597 книга, то это, пожалуй, 14175, 15237 и 19284 и, в какой-то степени 19829.

– Спасибо, Порфирий Ксантиппович, за ваш исчерпывающий ответ. – Поблагодарил новичка Орест Благоярович. – Хотя я и не могу в полной мере согласиться с тем, что превалирующее значение для формирования идей автора имели 4597 и 3254 книги. Мне, всё-таки, кажется, что это были упомянутые вами 9918 и 11763. Впрочем, как мне кажется, члены нашего клуба поддержат меня в суждении о том, что вы блестяще прошли наше маленькое тестирование на предмет знания корпуса книг нашего клуба.

После того, как гул голосов одобрения утих, Орест Благоярович, продолжил:

– Дамы и господа, Николаем Дмитриевичем, исполняющим обязанности главы нашего клуба на период болезни Александра Маврикиевича, сегодня к обсуждению предлагается тематика, касающаяся номера 5478, а также влияния на автора данной книги идей, содержащихся в номере 5093 и в номере 5113.

– Ах, мне дурно. – Прошептала, закатывая глаза, Ева Галактионовна и бухнулась в обморок.

Диана Менелаевна начала тихонько сползать под стол, шурша тканью своего платья. Изольда Галактионовна закрыла уши ладонями и склонилась над столом. Слёзы брызнули из её глаз.

– Простите, но это возмутительно, досточтимый Орест Благоярович! – Вскочил на ноги Георгий Иванович, чья соседка лежала в обмороке на диване. – Мне кажется, мы уже неоднократно обговаривали, что номера с 5000 по 5500 не подлежат обсуждению в присутствии дам, а тем более в столь людном месте.

Вот, – он ткнул пальцем в направлении Евы Галактионовны, – наглядный пример пренебрежения установленными клубом правилами. А ведь в заведении, как я могу наблюдать, находятся другие женщины, да и дети!