Осколки хрустальной туфельки

Олег смотрел на меня внимательно, с недоверием. Корочки его явно не впечатлили, и в то, что я могу оказаться частным детективом, он верил тоже с трудом. Наивный, очевидно, он полагал, что является единственным человеком, который в случае исчезновения Иры может обратиться за помощью к представителям власти или людям моей профессии. Вот он — главный корень всех проблем — мы недооцениваем ближних своих: никак не мог предположить Олег, что у его жены окажется столь расторопный любовник.

— А вот мне доподлинно известно, что ваша жена исчезла.

Реакция Олега была самой неожиданной. Он перестал прятаться от меня за дверью и мучиться тщетными попытками избавиться от меня, а скорее наоборот, распахнул дверь и, криво ухмыляясь, уставился на меня:

— Так это ты? Сама, значит, пришла…

Намека я не поняла, но, будучи девушкой честной, призналась:

— Сама… п-пришла…

Олег опять ухмыльнулся и, подавшись вперед, протянул ко мне руку. И прежде чем я успела сообразить, что все это значит, он схватил меня за запястье и одним рывком втащил в квартиру.

— Думала, меня так просто обмануть? — начал он, усадив меня на диван. — Думала, предъявишь мне липовую ксиву — и я поверю?

— Она не липовая, — буркнула я.

— Мне все известно. И знаешь, что я за это с тобой сделаю? — пригрозил он.

Я насторожилась. Ну то, что он псих, — я уже поняла, но если он еще и извращенец… Однако угроза его меня рассмешила.

— Я сдам тебя ментам!

— Что? — не поверила я своим ушам.

Да по нему самому тюрьма плакала: при странном стечении обстоятельств исчезает жена, а он в ее отсутствие силой затаскивает к себе в квартиру девушек неизвестно с какими намерениями!

— Позвоню! — орал между тем Олег. — Сомневаешься? Так что лучше говори — кто тебя подослал?

— Да никто меня не присылал, — огрызнулась я. Мне уже порядком надоел весь этот цирк.

— Не хочешь выдавать своих? — со знанием дела спросил Олег. — Но тогда скажи: что вам нужно? Что? Денег?

Олег бесновался и метался по комнате. Он схватил свой пиджак, вывернул все карманы, вытаскивая оттуда купюры и швыряя их на пол.

— Сколько вам надо? Я отдам. У меня есть счет в банке! Только оставьте меня в покое!

Я поймала одну купюру, подкинутую в воздух Олегом, покрутила ее в руках, затем положила на диван рядом с собой и абсолютно спокойным тоном сказала:

— Мне не нужны ваши деньги. Мне нужно знать: где Ира — ваша жена?

Олег замер посреди комнаты и удивленно уставился на меня.

Нет. Все-таки первое впечатление действительно обманчиво — не такой уж он и привлекательный.

— Да. Где ваша жена? Вы что-то скрываете, говоря, что она уехала в командировку, потому как это ложь. Она никуда не уехала, более того, она собиралась уволиться. Так что вы скрываете? Вам придется все рассказать.

— Я… — Олег сделал шаг вперед. — Я…

Он не договорил и бросился на меня, но я сумела оттолкнуть его ногой, и он грохнулся на пол. Пока он приходил в себя, сидя посреди комнаты на полу, я вытащила из сумочки пистолет и направила на него.

— Если надеешься так просто от меня избавиться, то напрасно, — пригрозила я. — Тебе придется со мной объясниться.

Но объясняться со мной Олег не хотел, причем очень сильно не хотел.

Не отрывая взгляда от пистолета, он начал медленно отползать назад.

— Я все равно узнаю, что случилось с вашей женой.

— Ира в командировке, — заикаясь, произнес Олег.

— Это неправда.

— Ира в командировке, — снова и снова повторял он, и, должно быть, еще долго мне бы пришлось слушать это, если бы Олег не попытался встать. Прислонившись спиной к стене, он начал медленно подниматься, все так же не отрывая взгляда от пистолета. Но бедняга, видно, совсем забыл, что над его головой висит полка с книгами, — вставая, он сильно ударился головой, и полочка, слетев с петель, обрушилась на Олега. Удар оказался весьма ощутимым. Соповский рухнул на пол и потерял сознание.

— Вот черт! — Я кинулась к нему. Олег был жив и здоров, только без сознания.

Я похлопала его по щекам, сбегала на кухню за стаканом воды, побрызгала его, но все бесполезно. Олег никак не желал приходить в себя.

Я собрала с пола все книги, сложила рядом с Соповским, подняла деньги, положила их тут же и еще пятнадцать минут посидела на диване. Соповский все еще находился без чувств. Он мог пролежать так часа два, а у меня совершенно не было желания ждать, пока он очухается.

— Я еще вернусь, — пообещала я хозяину квартиры и покинула его гостеприимный чертог. Как говорится: «Мавр сделал свое дело — мавр может уходить…»

* * *

На улице вовсю палило солнце. Я запрокинула голову и посмотрела на белый раскаленный диск.

«А ведь сейчас я могла лежать где-нибудь на пляже, вдалеке от всяких психов со слабым здоровьем», — с сожалением подумала я, вздохнула и, нацепив солнцезащитные очки, зашагала к машине.

В салоне было жарко и душно. Чтобы хоть как-то скрасить последующее времяпрепровождение, пришлось представить, что аналогичный путь я могла бы совершить в общественном транспорте. Подобные мысли всегда заставляли меня чувствовать себя немного счастливее, чем было на самом деле.