Осколки Нашей Реальности

– Нет-нет, Ал, все хорошо. – Каспар испугался. Он медленно сел на кровати, обнял Александра и принялся гладить его по голове, пока тот тихо всхлипывал ему в плечо.

– Тебе нельзя резко двигаться.

– Со мной все в порядке, – проговорил Каспар убаюкивающим голосом.

– Я очень виноват…

– В этом нет твоей вины. Я сам напросился.

– Кто это сделал? – Александр отстранился от него, и Каспар стер слезы с его щек.

– Моя давняя знакомая. Еще с тех лет, когда я занимался не самыми благородными делами.

– Зачем ты врешь? Это ведь сделала Делинда, верно?

Каспар замер, не переставая смотреть ему прямо в глаза.

– Рискну предположить, что если бы это была она, то я бы не сидел сейчас в палате, а лежал в…

– О, не говори об этом! Даже думать об этом не смей! – воскликнул Александр грубоватым тоном и тут же, опешив, продолжил мягко: – Тебе нужно уехать. Я говорил с доктором Филлипсом. Тебе срочно необходим курс лечения. Это займет от шести до десяти месяцев. И желательно лечиться в Германской империи. – Он сел на кровать ближе к Каспару и взял его за руку. – Мне не нравится эта идея – сам понимаешь почему, поэтому я подумываю обратиться к Дирку. Возможно, он знает хороших германских врачей, живущих не в Германской империи. Быть может, в Делиуаре, но…

– Делиуар их союзник.

– В том-то и проблема. И я боюсь отпускать тебя даже в сопровождении лучшей охраны.

– Ал, ты слишком беспокоишься. И слишком много берешь на себя. Я сам виноват в произошедшем, и я сам со всем разберусь.

– Как не беспокоиться, когда теперь весь мир знает о нашей связи? Я сам не могу представить, как много с начала войны у меня появилось врагов. Нет, лечение в Германской империи исключается. Ни за что не отпущу тебя туда. О Делиуаре я узнаю. Возможно, нам удастся оставить в секрете твое пребывание там.

Каспар уловил дрожь его рук, видел, как от подступающих слез блестят его влажные глаза, и корил себя за наглую ложь. В произошедшем он винил только себя. В нестерпимом минутном желании выговориться – отродье слепого эгоизма – он не пожелал думать о последствиях своих слов. Многолетняя грань терпения между яростью и ледяной учтивостью была наконец стерта. Кто знает, быть может, Делинда не собиралась его калечить и взяла пистолет для защиты? Каспар понимал, что оправдывать ее в контексте случившегося неправильно, но он давно принял факт ее себялюбия и в некоторой степени безумия как должное, как неотделимую часть ее существа, с которой нужно было просто смириться. Так обычно мирятся с тем, что дети в силу слабой сознательности и присущей многим активности порой доставляют взрослым лишние хлопоты. Если их можно было научить избегать ошибок, то с Делиндой и говорить об этом было нечего. Модель ее поведения была примитивна и легко объяснима, но от этого она не доставляла меньше проблем. Напротив, никто не мог понять, как совладать с этим большим ребенком и угодить ему.

– Ты принял таблетку сегодня?

– Нет. Робин сейчас привезет.

– Хорошо. Нельзя пропускать ни дня.

Александр не переставал удивляться его заботе и мягкости. Он обнял Каспара, положил голову ему на грудь и, слыша его размеренное сердцебиение, стал успокаиваться.

– Тебе больно?

– Мне ввели приличную дозу обезболивающего, так что сейчас все хорошо.

– Тогда ладно. Может, ты чего-нибудь хочешь?

– Нет, спасибо.

– Хорошо. Тебе нужно отдохнуть. Поспи пока. – Король отстранился и встал с кровати. – Робин побудет с тобой, пока я не найду для тебя лучшую охрану. О лечении я сейчас же узнаю.

Каспар повернул голову к окну и прикусил нижнюю губу.

– Что такое?

– Мне неудобно. – Словно прячась, он провел ладонью по лицу, на секунду закрыл ею рот, а затем, сжатую в кулаке, опустил на постель. – Теперь из-за меня у тебя проблемы. Пресса все знает. До Делинды и правительства ГИ это тоже обязательно дойдет.

– Что ты! Мне вовсе не стыдно за то, что теперь все знают о нас. Единственное, из-за чего я беспокоюсь, так это что ты можешь попасть под удар.

Александр лукавил: не счесть было всех беспокойств, что мучили его.

– Не думай об этом. – Он вновь взял Каспара за руку и не без усилия принял расслабленный вид. – Все обойдется. Сейчас главное – твое лечение. Думаю, сегодня этот вопрос разрешится. Я сниму наличные и…

– Наверняка лечение будет недешевым. – Неловкость Каспара лишь усилилась, и он, чувствуя твердое намерение Александра самому разрешить этот вопрос, поспешно добавил: – Я расплачусь по всем счетам.

Александр не мог сказать ему, что тот не потянет курс, даже если будет платить ежемесячно, и голова его теперь усиленно заработала в поисках ответа, который примет Каспар.

– Деньги – дело десятое. Не знаю – и никто пока не знает, во сколько обойдется лечение, поэтому говорить о стоимости еще рано. Поговорим об этом потом. Сейчас главное – найти врачей. Да и к тому же… Что плохого будет, если я оплачу его?

– Не подумай, это меня вовсе не оскорбляет, но я сам виноват в случившемся и сам хочу взять на себя все расходы.

– Тебе будет стыдно, если я заплачу за тебя?

– Вовсе нет. Я просто не хочу загружать тебя своими проблемами.