Осколки Нашей Реальности

– Что происходит, в конце концов?! – крикнул Александр Делинде в самое ухо, думая, что из-за шума она его не услышит. Но та лишь раздраженно отмахнулась и сказала:

– Нечто очень знакомое тебе.

Она включила свет. Саша стоял в середине комнаты за стеклом, а перед ним, многообещающе улыбаясь, стояли женщина и мужчина в бежевой тюремной робе.

– Как я и говорила, мы пробовали разные способы, кроме одного, пожалуй, самого действенного… – Делинда включила микрофон и прошептала так, что по телу Саши поползли мерзкие мурашки. – Унижения.

У Александра перехватило дыхание.

– Делинда, нет!.. Это… – Его остановила внезапно ударившая в голову леденящая душу мысль: «Нечто очень знакомое мне. Как она узнала?!»

Он вгрызся в сестру взглядом, полным разочарования, бессилия и мольбы. Но ей это словно нравилось. Она вскинула тонкие брови, и уголки ее алых губ дрогнули в злобной улыбке.

– Я ничего не видела, – прошептала Делинда, – но слух у меня хороший.

Пальцы короля на секунды сжались в кулак, когда он мысленно представил, как душит ее. Кошмарный вечер, бесповоротно, самым унизительным образом лишивший его детства, вновь предстал перед глазами. Размозженная голова няни, запах крови и неконтролируемая дрожь в коленях. Пелена ярости, заставившая его когда-то убить, вновь застлала ему глаза. Робин едва сдержалась, чтобы не ахнуть. Она еще никогда не видела своего старого друга в таком взбешенном состоянии. Будь у Александра под рукой пистолет, он выпустил бы все пули в предательницу, которую даже после всего, что она сделала, мысленно называл сестрой. Как много слов страданий мучили его, но разве Делинда прониклась бы хоть одним? Выражение его боли лишь позабавило бы ее. В ней не осталось ничего человеческого, часто думал Александр, но теперь понял: никогда в ней этого человеческого и не было. Она абсолютное зло.

Делинда отвернулась к микрофону и произнесла:

– Простите за ожидание. Ну что? Посмотрим на приятное зрелище?

– Да! – Волна хохота прошла по толпе девушек.

Только сейчас Робин осознала происходящее. Не желая этого видеть и слышать, она отвернулась и закрыла уши руками. Странные смешанные чувства обуяли ее, и на глазах выступили слезы жалости и ужаса.

Ее непорочный ум не мог этого принять. Она слышала о таком, мельком видела в отвратительных жестоких фильмах, но и подумать не могла, что у кого-то из знакомых ей людей хватит низости воплотить это в жизнь. Даже в страшнейших кошмарах она не могла представить, что однажды станет невольным свидетелем этого, лицом стоя к развеселившейся толпе, спиной – к пыткам германского принца.

Александра трясло. С пустым взглядом он уставился в стекло, за которым в просторной комнате двое взрослых людей пытались схватить Сашу. Его лицо не выражало ни страха, ни растерянности. Он был зол и насторожен, уверенно отклоняясь от врагов. Но они, высокие, сильные, со свежими после отдыха лицами словно забавлялись. Они знали, что он вот-вот выдохнется. Видели его дрожащие ноги. Слышали его тяжелое дыхание. Заметили, как с каждой новой попыткой увернуться движения его становятся все медленнее.

Наконец женщина с копной русых волос схватила его за руку, затем ухватила за плечи и прижала к стене. Толпа наблюдавших взорвалась радостными воплями. Рейн оттолкнулась от стены, переводя взгляд с Саши на Александра.

– Я Меган, – злорадно улыбалась женщина в робе.

– Саша! – крикнул он, пиная ее ногой в живот.

Меган отшатнулась на несколько шагов и упала на колени, согнувшись пополам. На свободе Саша пробыл недолго: мужчина в робе схватил его за шею и ударил о стену так, что Клюдер едва не захлебнулся собственным криком. Он больше не чувствовал под собой пол. Саша схватился за крепкую руку мужчины, усыпанную выпирающими венами, и прочитал на его робе: «Джонатан». На секунду он насмешливо улыбнулся и прохрипел:

– Знакомое имя. Не слишком красивое… для ублюдка вроде тебя?

Джонатан прищурился и усмехнулся. Свободной рукой он приподнял черную футболку Саши, и в его чистых голубых глазах заиграл огонек вожделения.

– Сколько шрамов и синяков на таком юном теле. Совсем не хочется добавлять новые. Но, знаешь, тебя они только красят.

От прикосновений грубой руки тело Саши обдало жаром отвращения.

– Юное тело, нежный голос, алые глаза, длинные волосы… – как завороженный перечислял Джонатан.

Саша дрожал от испуга и злости. Нет, он все равно не покажет Делинде свой страх. Не подарит ей такого удовольствия. Даже если перенесет все унижения и издевательства, запланированные этими ублюдками, он сделает все, чтобы сохранить беспристрастное, в крайнем случае злобное выражение лица. Но его уверенность в умелом притворстве пошатнулась, когда он почувствовал, как Джонатан прижимается влажными губами к его животу. Под одобрительные возгласы сердце Саши заколотилось как ненормальное. Что было силы он ударил мерзавца коленом по подбородку и, наконец, был отпущен. Пока Джонатан шипел от боли, уткнувшись лбом в стену, Саша отполз от него подальше.