Осколки наших грез

В моей голове тарабанил его пульс. Стало страшно, как не было минутой ранее. Мне пришлось перебороть этот страх, дабы оправдать содеянное.

– Я хочу, чтобы ты остановился! В этом нет никакого смысла! Самосуд – это не выход! Если кто и виноват, то пусть ответить по закону! Умоляю, не ввязывайся в это! Подумай о других! Хотя бы раз!

Он оттолкнул меня, как смертельную заразу, и направился прочь, усмехаясь.

– Чума! Идиотка! Безмозглая дура! И я… дебил!

– Стой! – мёртвой хваткой вцепилась в его руку. – Пожалуйста, выслушай! Они не стоят этого! Я не знаю, что ты задумал, но наверняка ошибаешься! Пойми, это не твоя война, а ты – не воин! Не тебе вершить правосудие! Остановись!

– Пошла вон.

– Да очнись же ты! Подумай о матери!

Матвей вывернул руку, сильнее оттолкнув меня.

– Какой же ты баран! – бросила в слабом отчаянии, когда тот стремительно удалялся. Это был конец. – Я люблю тебя! – вылетело прежде, чем пришло осмысление.

Почему признаваться в чувствах так больно?

Янковский остановился и некоторое время стоял неподвижно, только дышал. Обернувшись, он посмотрел на меня как укротитель на несмышлёного зверька.

– Решила, что я один развязал битву? Эдакий безумец, что влез в костюм героя? Это не так. Не один я смотрю правде в глаза. Стойко. Не моргая. Бесповоротно.

Меня озадачила брошенная новость, но лишь на мгновение.

Неужели, он говорит о…

– Мне жаль, что ты испытываешь чувства, Снег, – подавленно продолжил он. – Я солгу, если отвечу тебе тем же. Ты мне небезразлична, но я волоска твоего не достоин. Совсем скоро ты в этом убедишься.

– Почему ты решаешь за меня?! Какого лешего вывсерешаете за меня?!

Несколько пощёчин обожгло его скулы. Очередная застыла в воздухе. Эмоции шалили, возрастая до грани катастрофы.

Матвей с улыбкой обтер окровавленные костяшки об футболку.

– Теперь я понимаю, почему он тебя боится…

Очередная реплика подчеркнула догадку, послужив ответным ударом.

– Нет, нет, – отступила я. – Только не говори мне, что связался с Платоном.

Парень не ответил, чем безмолвно согласился, а после пошагал к машине.

– Он подлец! – ринулась вслед. – Платон пудрит тебе мозги! Чтобы он не говорил – всё обман! Не слушай этого старика! Он страшный человек!

– Не страшнее тебя, Снег. Сегодня ты себя показала.

Он дернул ручку авто и открыл дверь.

– Ты многое не знаешь!

Мне пришлось захлопнуть её обратно.

– Я не хочу ничего знать.

– Он домогался меня, когда я была ребёнком! – с болью призналась я.

Матвей замер и оттянул горло рубашки. Его реакция показалась мне странной. Складывалось ощущение, словно парня одолела нестерпимая лихорадка.

– Извиняй, дорогая, но на подобное я больше не поведусь. Ты изумительна в своей стратегии, нет тебе равных. Ты переплюнула нас всех.

Стоит ли говорить, каким огнестрельным его ответ отразился на сердце? Навылет. Он не поверил мне. Ему было плевать.

По щекам покатились горячие слёзы.

– Я просто хочу, чтобы ты забыла меня! – взбунтовался он. – Живи своей жизнью, Снег! Нас ничего не связывает! И чем раньше ты это поймёшь, тем будет проще нам обоим! Я – твой якорь! Дно! И нет там просвета!

Он кричал, наивно решив, что следующие его слова имели значение. Я остановилась на ранее сказанных. Мой любимый посчитал меня обманщицей.

Шкатулка открылась. А там только яд.

– Ты прав, – прошептала я, отступив. – Ты не заслуживаешь моей любви… Обещаю, что больше тебя не побеспокою. Счастливо оставаться.

Это было искренне настолько, насколько это было возможно.

Тогда я поняла, что больше никогда его не увижу.

Глава#23

ЛИНИЯ#1. Матвей

Коттеджный посёлок «Эдем»

Наши дни

– Леваков, пришли одного из смотрящих. Пусть принесёт мне бутылку пятизвёздочного и половинку лимона, иначе мне конец, – устало бормотал Павел Андреевич, склонившись с мобильником в руке.

Мужчина держался долгую ночь, слушая мою «глубокую» историю. По правде я нарочно тянул время, был удивительно красноречивым, а всё потому, что испытывал непередаваемое наслаждение наблюдая за его мучениями.

– И пусть еды захватит, только не жирной, – с издёвкой вставил я, поймав на себе злостный взгляд. – Что? Я успел проголодаться за нашей болтовнёй.

Сбросив вызов, Павел пригрозил мне указательным пальцем.

– А знаешь, что успел я?! Сойти с ума от абсурдности услышанного! Саша любит Машу, Маша Степашу, ну а тот – Наташу! Я больше не намерен разбираться в этой сопливой чепухе! Говори, где парни, сука, или за себя не ручаюсь! – прошипел он. – На улице стоят две патрульные машины и десяток бойцов, жаждущих твоего заключения! А я тут лясы с тобой точу и уже практически сопереживаю какай-то глупой девчонке! Не играйся с огнём, парень. Выкладывай.

Посмеявшись, я примирительно выставил ладони.

– Ты не нервничай, Павел Андреевич. А то кровь носом пойдёт.