Осколки памяти

И исчезла Надежда из села-города. Много версий гуляло, что с ней стало. Одни утверждали, что бандиты ее убили за помощь жертве намеченной. Другие уверяли, что увезли ее в научный городок, закрытый для изучения сверхспособностей. Третьи, что забрал ее к себе советником сам министр иностранных дел. Любому понятно, что язык без костей, намолотит все, что угодно. Но постепенно привыкли жить без ее милой улыбки, без ласкового голоса, без ее утешений.

Года через три тетка Лапина, возвратясь с Севера от своей сестры двоюродной, удивила соседок рассказом, как в одном монастыре встретила Надежду. Повинилась перед ней за грубости свои, с горяча высказанные.

А Наденька тоже попросила прощения у всех, у кого обиды на нее сохранились. Хотела она, чтобы люди день свой начинали с благодарности и Богу, и солнышку, и своим родным, и соседям, чтобы улыбки свои друг другу дарили. Счастье выращивать надо. Счастье — оно, как золото. Везде оно есть, но на поверхности не лежит, его и распознать и по крупицам-песчинкам собрать требуется. Как золото по частичкам крохотным соберешь, тогда и ценность оно обретет. Так и счастье из маленьких радостей, иной раз и не заметных, складывается. А если за заботами и хлопотами не заметишь радость, не оценишь ее, она может и не повторится, исчезнет навсегда. И счастью неоткуда будет появиться.

И еще. Перед сном, день завершая, опять говорили спасибо Богу и за все хорошее, что случилось, и за то, что плохое перенести удалось. Да благодарили людей и природу за подарок — прожитое мгновение жизни.

Победа — лучшее лекарство!

Володька проснулся рано. Мать только начала растапливать печь, чтобы приготовить завтрак. Как всегда, он хотел спрыгнуть с кровати, но ничего не получилось. Ноги остались на кровати.

Любой нормальный человек в 5 лет не ощущает своих ног, а просто ими пользуется. Бегает, скачет, пинается. Но сейчас Володьке показалось, что ноги исчезли. Они были на месте, но даже не шевелились. Он попытался сесть в кровати, приподнялся и развернулся. Правая нога со стуком упала вниз. Левая осталась на кровати.

Не понимая, что происходит, Володька взял руками левую ногу и поставил ее рядом с правой. Ноги ничего не чувствовали: ни прикосновения рук, ни холода пола.

И тут он испугался. Очень сильно. Попробовал крикнуть, но лишь захрипел. Мать обернулась на шум.

— Давай вставай и быстренько одевайся. Пора в детсад.

Володька зарыдал уже во все горло.

— Ноги, ноги не ходят!

Отец осмотрел ноги, затем перевернул Володьку на живот и пальцами прощупал каждый позвонок: «Болит, не болит?» Ущипнул за ногу. Убедился, что Володька боли не чувствует. И побежал за врачом, благо «скорая помощь» располагалась в полукилометре.

По растерянным лицам родителей и врача Володька понял, что происходит что-то очень серьезное, и перестал хныкать. Впервые в жизни он с ужасом осознал, что бывают случаи, когда и взрослые оказываются бессильны. Врач сказал, что ушибов, синяков, порезов нет. Видимо, произошло заражение какой-то инфекцией, парализующей нервную систему. «Что вы хотите, это же Средняя Азия!»

Так Володька оказался в «инфекционке» в палате с тремя пацанами. Двое были примерно его возраста, а третий почти взрослый — второклассник.

Врачи приходили два раза в день. Иногда по нескольку сразу. Осматривали ноги, сгибали и разгибали их. А главное, кололи иголкой. Володька начинал чувствовать боль, когда доходили до нижней части живота. Обменявшись мнениями, они пожимали плечами и переходили к следующим пациентам.

Прошла неделя. Врачи задерживались у кровати Володьки все реже, дежурно вонзали в его ноги иголки и, убедившись, что он ничего не чувствует, продолжали обход. А между тем, Володька с ужасом заметил, что и руки стали слушаться его хуже. Мизинцы оставались оттопыренными при попытке сжать кулак. Но врачам и родителям на это жаловаться не стал. Он потихоньку привыкал к мысли, что ему уже никто не поможет.

Подтверждением этому служили и лица родителей, которых в «инфекционку», конечно же, не пускали. Они могли только заглядывать в окно, благо палата находилась на первом этаже. Родители изображали оптимизм и старались подбодрить Володьку. Но как только они прощались и отходили от окна, он слышал, что мама сразу же начинала плакать. Первое время Володька тоже начинал рыдать и от того, что родители уходили, и от того, что мама так сильно расстраивалась. Но потом привык и к этому.

Соседи по палате практически выздоровели, и их начали готовить к выписке. Они бегали, орали, играли, выходили в коридор. Второклассник уже привычно отнимал у малышей конфеты и пряники, когда их родители отходили от окна. Жалкое сопротивление подавлял подзатыльниками. Во всех играх он «выходил» победителем, даже когда проигрывал, например, «в Чапая».