Осколки Сердец

Мои мысли об эльфе-собирателе подтвердились, когда я заметил невдалеке корзинку, содержимым которой были различные растения.

Я задумался. По идее, мне нужно было быстро нарвать травы и, пока меня не засекли эльфы, сматываться из Леса. А то доказывай потом, что это не ты столкнул в яму их сородича. Такие сложности мне были ни к чему. Приняв решение, я быстро и аккуратно собрал приправу и уже собрался уходить, как послышался стон и из ямы донесся приглушенный голос:

– Помогите!

Остановившись, я задумался. Может, стоит вытащить эльфа и посмотреть на него? Ведь я никогда не видел живых эльфов, только их изображения на висевших на стенах залов замка картинах, отображавших все важные сражения прошедшей войны. Не устояв перед снедавшим меня любопытством, которое обычно и втягивало меня во все неприятности, я нашел невдалеке подходящую сухую ветку и, опустившись на колени, протянул ее вниз.

– Эй, ты! Хватайся и держись крепче, я тебя вытяну, – крикнул я в яму.

– Я не могу пошевелиться, у меня сломаны ноги, и два штыря пробили бок, – глухо послышалось оттуда.

Проклиная себя и свое любопытство, я пошел искать что-нибудь, что дало бы мне возможность спуститься в яму и вытащить этого бестолкового эльфа. Длинное и не слишком толстое упавшее дерево нашлось довольно быстро. Я подтащил лесину к яме и опустил туда один конец. Затем осторожно спустился вниз и увидел лежащего эльфа. Из его разорванного бока торчали окровавленные заостренные штыри.

– Ты еще жив? – недоуменно спросил я, не понимая, как он мог выжить при таких ранах.

– Да, – совсем тихо ответил он.

Посмотрев на его бок, я задумался.

«Надо быстрее его вытаскивать, иначе могу попасть в сложную ситуацию. Вампир в Лесу, с мертвым эльфом на руках – это будет поводом для огромных неприятностей».

Убедившись, что колья не расшатываются и слишком толсты у оснований, чтобы можно было их перепилить ножом, я понял, что единственный способ вытащить эльфа – это снять его с них. Кое-как пристроившись в узкой яме, я ухватился за его одежду и потянул вверх. Эльф вскрикнул, но сразу же замолчал, видимо, потеряв сознание от боли.

Стащив его со штырей, я обнаружил, что эльф довольно легкий, поэтому решил тащить его из ямы на себе. Оторвав еще клок от своей рубашки, я связал ему руки впереди и, присев, просунул голову между ними и туловищем эльфа. Повисший у меня на спине бедолага даже не шевельнулся. С трудом карабкаясь по веткам, я добрался до края ямы. Скинул с себя эльфа, а затем, немного передохнув, вылез сам.

Теперь, при нормальном освещении, я смог его разглядеть и понять, что бестолковым спасенным эльфом оказалась бестолковая девушка-эльф. Серебряные волосы, заплетенные в косы и ранее убранные под куртку, теперь змейками вились по траве, а небольшие выпуклости под легкой курткой служили еще одним доказательством того, что это действительно девушка, а не просто симпатичный эльф.

Я поймал себя на странной мысли:

«Симпатичная? Эльфийка, симпатичная мне?!»

Насколько я помнил по картинам битв, где присутствовали эльфийки, их устрашающая красота была вовсе не той, которая мне нравилась в девушках, населявших наш замок.

Откинув на время эти мысли, я задумался над тем, что же мне с ней делать. Как лечить эльфов, я не имел ни малейшего понятия, а мои знания о лечении вампиров были сейчас абсолютно бесполезны, так как все, что обычно для этого требовалось, – это полный покой и много крови.

Решив все же осмотреть ее бок – поскольку из него продолжала струиться кровь, – я расстегнул на эльфийке куртку, затем рубашку и теперь уже точно убедился, что это девушка. Небольшая, но симпатичная грудь соблазнительно вздымалась в такт ее слабому дыханию. Я помотал головой, отгоняя несвоевременные мысли, и занялся осмотром ран. Осторожно срезав окровавленную ткань рубашки, я ужаснулся – мало того что раны были безобразны сами по себе, так еще и острия вкопанных в дно ямы колышков оказались грязными, и, стаскивая с них эльфийку, я занес в ее тело землю. Я громко выругался.

Пытаясь остановить нарастающую панику, я вспомнил, как отец однажды рассказывал, что кровь вампиров для остальных рас является обезболивающим и обеззараживающим средством. Не став долго раздумывать, я перевернул эльфийку на другой бок и, отрезав еще один кусок от своей многострадальной рубахи, смочил его водой из фляжки и принялся промывать раны. Почти полностью опустошив флягу, но отмыв – относительно, конечно, – раны от крови и грязи, я стиснул зубы и полоснул себя ножом по руке. Медленно потекла кровь, почти сразу застывая на воздухе. Мне приходилось постоянно давить на порез и, прижимая руку к ранам эльфийки, стараться, чтобы как можно больше крови попало вглубь.

«Наверное, достаточно», – подумал я, увидев, как края ран быстро начали розоветь, а чернота внутри – постепенно исчезать.