Осколки сердец

– Встань, воин! – приказал я, подходя к кладоискателям, предварительно распорядившись, чтобы мои воины облили дрессировщика холодной водой из реки.

Промокший до нитки дрессировщик, ничего спьяну не соображая, принялся грязно ругаться и только после дополнительной парочки ведер смог поднять голову и посмотреть на меня мутным взором.

– Кто ты? – сумел пробормотать орк, едва шевеля губами, и оглянулся на мрачных воинов в серой броне. – И что вы все здесь вообще делаете?

Я, видя, что он еще не в себе, приказал:

– Засуньте его с головой в реку, вытаскивайте и снова топите, пока не протрезвеет.

Через полчаса на меня нормальными глазами смотрел трезвый и, как потом оказалось, вполне здравомыслящий орк.

– Отлично! – сказал я. – Теперь можно и поговорить.

– Ничего себе «отлично»! Меня бьют, топят в реке, да еще и какой-то странный тип, здорово смахивающий на вампира, заявляет мне, что теперь можно поговорить, – недовольно пробурчал он.

– Еще полчасика его покупайте, а то, мне кажется, он не понимает, где находится и кто перед ним, – обратился я к воинам.

– Нет, нет, я все понял, – торопливо сказал дрессировщик, умоляюще подняв руки. – Не надо больше купаний.

– Что ж, с тем, кто здесь задает вопросы, мы разобрались, прекрасно, – сказал я, твердо смотря на него. – Во избежание дальнейших недоразумений мне бы не хотелось, чтобы мое предложение, которое я сейчас сделаю, вдруг показалось вам смешным.

Орк сразу насторожился, у него забегали глаза.

– Я хотел бы купить сто двух волков, – просто сказал я.

У орка глаза полезли на лоб, он попытался улыбнуться, но, вовремя вспомнив мое предостережение, быстро прикрыл рот рукой.

– Вы, наверное, плохо осведомлены, господин, – осторожно начал он, – но имеющиеся в питомнике волки не продаются. Они являются общим достоянием всех кланов, и их предоставляют только выдающимся воинам.

– Я прекрасно информирован об этом, уважаемый дрессировщик, а также знаю и то, что только вы можете привязать волков к моим воинам, – ответил я.

– Но если вы все знаете, зачем же предлагаете мне невозможную сделку? – недоуменно спросил он.

– Потому что вы не знаете, сколько я готов вам заплатить, – ответил я, дав знак воинам принести все, что мы награбили за это время.

У орка расширились глаза и отвисла челюсть, когда он увидел кучу драгоценных камней, золота и украшений, которая все увеличивалась и увеличивалась по мере того как воины по очереди вытряхивали мешки с добычей. Когда последний орк облегчил свой мешок, куча превратилась в гору. Золото и камни так сверкали, что я понимал стоящего передо мной орка. Его лоб покрылся испариной, руки задрожали, а взгляд непроизвольно бегал от ценностей на меня и обратно. Дрессировщик несколько раз разинул было рот, но, кроме хрипа, из него ничего не вырвалось. С таким богатством он мог бы купить себе несколько небольших кланов, объединить их и стать могучим вождем. Я видел, как жадность боролась в нем с осторожностью, пока осторожность не капитулировала.

– Даже если я и соглашусь помочь вам, есть две проблемы, которые не дадут мне возможности исполнить свою часть сделки, – наконец выдавил он из себя, не сводя взгляда с драгоценностей. – Во-первых, у меня нет никаких гарантий, что вы меня не убьете, получив то, что вам нужно. Во-вторых, в лагере есть охрана, и не в моих силах убрать или хотя бы надолго отвлечь ее. Ведь время, необходимое мне для ритуала, при таком количестве волков составит не меньше суток.

Я улыбнулся про себя. Орк уже рассматривал саму возможность продажи зверей, без той категоричности, которая была в начале нашего разговора.

– Насчет первого – все очень просто, уважаемый, – сказал я. – Волки нам нужны, и нужны немедленно, поэтому мы и готовы хорошо за них заплатить. Если же наше предложение будет вами отвергнуто, то мы уничтожим всю охрану лагеря, захватим всех волков и дрессировщиков и все равно получим то, что нам требуется. Просто в этом случае дело затянется и будет, как вы сами понимаете, очень кровавым. Поэтому, – я указал на кучу драгоценностей, – цена для нас не имеет значения.

Я так улыбнулся орку, что тот даже вздрогнул.

– Что же касается второго препятствия, – добавил я, видя, как он отступает на шаг под моим взглядом, – то, когда я займусь лагерем, всем будет не до тебя.