Осколки (СИ)

- Не смеши мои подковы, люся. Я кожей чую вашу радость, так что можешь не утруждаться и не врать мне в лицо. О покойниках плохого не говорят, но мне плевать: Ева никогда не отличалась гуманизмом и человеколюбием. Сегодня я все равно отсюда свалю.

- Так, а как же?.. – ее глаза неуверенно забегали.

- А кто вами, тунеядцами и бездельниками, управлять будет? – догадался Йен.

- Да.

- А эт уже сами решайте, я к вам в правители не нанимался. Можно, к примеру, отыскать сынишек покойного графа, он ведь был такой гуляка! Кстати, красавица, а у тебя детишек нет?

- Н-нет.

- О! – он хлопнул в ладоши. – Не добрался еще, значит, до тебя, раньше слег. Ну-ну.

- Так это…

Я усмехнулась. Могу поспорить, слово ей сказать он так и не позволит.

- Все, дорогая, разворачивайся и топай. Топай-топай! – он дождался, когда служанка скроется за углом и недовольно пробормотал: - Ну, сестренка, скажи спасибо, что ты уже сдохла, иначе бы я тебя на ремни порезал. Чего? Не смотри на меня так, девчонка, я смущаюсь!

- Иди ты, - фыркнув, я покачала головой.

- Вот и пойду, пожалуй, и ты не отставай.

***

Пожалуй, здешняя природа вполне могла сравниться с голыми пустынями самой Ледяной Пустоши. Как и в древней стране легендарного черного бога Холхоста, владельца всех заблудших душ, живых и мертвых проводников и всех потусторонних тварей, ползающих по земле и пьющих людскую кровь, здесь было невероятно мрачно и холодно.

Мороз продирал до костей и неприятно щипал покрасневшие щеки. Северный ветер дул нам в спину, изредка набирая скорость и грозясь скинуть с башни всю нашу великолепную тройку.

На милю вокруг не было никакой растительности. Только пучки засохшего мха иногда проступали на белой пелене снега и светло-синей зеркальной глади зимнего льда, в котором отражались красные лучи заходящего солнца.

А где-то далеко-далеко на горизонте простирался темный хвойный лес. Между его деревьями, будто назойливые болотные огни, горели чьи-то кроваво-красные, налитые кровью глаза.

- Кто это? – шепнула я Йену, указывая на бор.

- Без понятия, девчонка. Сам бы хотел знать, но спускаться лень.

- Плохо пахнет это дело, - уже в который раз буркнул топчущийся рядом Авиан. – Где Марианна? Какого Холхоста ты вообще снова ее приплел к своим делам?

- Ох, дружок, с таким терпением тебе только детей и ждать, - раздраженно ответил тому Йен, царапая ногтем холодный камень башни. – Бери пример с меня! Вот моя сестрица лежит рядышком, а я в полном порядке. Коленки только дрожат, но эт от холода.

Авиан фыркнул.

- Я вообще удивлюсь, если тебя хоть чья-то смерть проймет, Рейнгольц.

- Правильно. Потому что я стрессоустойчивый. Дольше тебя проживу.

- По-моему, этот вопрос уже не обсуждается, так?

Оскалившись, Йен кивнул. Он многозначительно глянул на меня, а потом снова уставился глазами вдаль, наблюдая за невидимыми существами, глядящими на нас из колючей хвои.

Авиан сплюнул.

- Господи, мужчина, – я брезгливо стряхнула с рукава налипшую слюну, - держите себя в руках!

Проводник радостно хохотнул, да и я не удержалась от улыбки, а вот муж сумасшедшей эльфийки обиделся и надулся, плотнее закутавшись в меховой плащ.

За спиной послышался топот сапог. Первой из люка показалась седая голова старика-слуги, который сопроводил меня в подземелья замка, а следом за ним появилась и Марианна, тыкающая ему в спину острием меча.

- Вот наш дорогой, вот наш милый! – радостно хлопнул в ладоши Йен и кинулся к старику. Тот испуганно вздрогнул, завыл. Почему завыл? Потому что предприимчивая эльфийка благополучно заткнула ему рот самодельным кляпом из салфетки и белого платочка с золотой вышивкой. – Ну-с, как зовут нашего героя?

- Без понятия, - Марианна передала ему старика. – Я вырубила его прежде, чем он успел прочитать и половину заклинания из своей дрянной книжицы. Ее я, кстати, сожгла.

- И правильно сделала, - буркнул Авиан.

Слуга снова замычал, дрыгая связанными за спиной руками.

- Что, родной, страшно? Правильно, должно быть страшно. Я буду задавать вопросы, а ты кивай. Понял? – старик кивнул. – Итак, вопрос первый: зачем тебе понадобилось создавать лярву? Ты хотел власти?

Тот отрицательно замотал головой.

- М-да, не попал. О, может быть, ты ее любил?

Стиснув зубы, старик снова кивнул. Йен глянул на меня и подмигнул правым глазом.

- Старо как мир! Этот ответ разом перечеркивает все мои последующие вопросы. Радуйся, старик, отправишься ты на небеса быстро, ну, и почти безболезненно. Хотя навряд ли в святилищах Райны тебе будут рады.

- Йен, что?.. – начала Марианна, но с криком отшатнулась, когда проводник, стянув с правой руки перчатку, с хрустом пронзил когтями его нижнюю челюсть.

- Слабонервных прошу отвернуться!

Хлынула кровь. Йен напрягся. Его рука с каждым мигом впивалась все глубже слуге в мозг, и вот уже она до кисти погрузилась в череп. Что-то внутри хлюпнуло. Два острых кривых когтя, выдавив оба глаза, выглянули из глазниц и шутливо дрыгнулись.

Я скрестила руки на груди. Надо же, а я почти отвыкла от его несколько… своеобразного чувства юмора.