Осколки тени и света (СИ)

А еще, едва я ступила во дворик, петля на шее пропала. И слезы как-то сразу высохли.

Меня спрятали.

Но это ничего не значило. Дом — первое место, где меня станут искать, едва поймут, что я сбежала, если уже не поняли. Ведь кто-то же дернул за поводок? Драгон, заглянувший ко мне в комнату и сообразивший, что я вовсе не ушла спать, как ему сказала?

Я посмотрела на Бернета, затем сняла и вернула ему его мантию. Продолжила смотреть.

— Вам нужна помощь, — наконец произнес он, поняв, что я не знаю с чего начать.

— Да, верно. Нужна, — созналась я.

— Через час за мной приедет служебный экипаж, чтобы отвезти в пригород, в Дат-Кронен. Оттуда можно легко добраться попуткой в Ливено. А из Ливено… А вам куда нужно? Вам есть, куда поехать? — стал спрашивать Нери.

— А куда можно из Ливено?

— Много куда. В Нункор, в Корнэ, в… — он продолжал говорить, а я задумалась.

В Корнэ у хладена Феррато дом и мастерская. Одна из. Что будет, если я нагряну к нему без предупреждения? Ему единственному из всех плевать на Холинов, его не посмеют тронуть. Наверное. Мартайна тоже бы не тронули. Вампиров вообще не очень-то тронешь, но Мартайну на меня плевать. А еще у хладена Феррато домик в горах. Тот самый, куда уехали родители перед тем, как их не стало. Мама как-то сказала, что это волшебное место. Самое безопасное из всех. Потому что там она поняла, что что можно просто жить. Без оглядки.

— А до Иде-Ир далеко?

— Я не знаю, где это.

— Рядом со Светлым лесом. В горах, — пояснила я.

— Туда не попасть. Черный мор. Карантинная зона тянется по краю провинции Нар-Кемен, через Дейм, вдоль земель Эфар и вдоль границы с Ирием тоже. Даже если…

— Значит, мне туда не надо. Согласна на Дат-Кронен.

— Это все, что в моих силах, — виновато проговорил маджен Нери и немного виновато добавил: — Вы мне нравитесь, Эленар…

— Но не настолько, — сказала я, когда он запнулся.

— Не настолько, — согласился Бернет. — Это моя личная инициатива. И я сильно рискую впасть в немилость у главы семьи. Нери не станут сориться с Холинами из-за вас. Советую взять с собой деньги, драгоценности и артефакты. Что-то мелкое и дорогое, что легко спрятать, продать или обменять. Минимум вещей. Простая одежда, удобная обувь. Поторопитесь. У вас меньше часа. Я постучу.

Первым делом я бросилась в подвал, к сердцу дома. Стояла на коленях перед опутанной барбарисовыми ветвями земляной чашей, где в каменном венчике тепло сияла рубиновая друза. Хаулит пустил в ложе чаши тоненькие хрупкие корешки, и я щедро налила что крови, что слез. Дом вздыхал, и мне казалось, будто сгустившиеся тени обнимают меня невидимыми теплыми крыльями.

Потом в сердце толкнулось — пора.

Я поднялась наверх, быстро и без суеты собрала сумку, переоделась. Денег было совсем мало. Не для долгого пути. Зато магических мелочей — хоть отбавляй. Пришлось одернуть себя, подумать и выгрузить половину.

В дверь постучали, когда я спускалась, сжав в ладони оставленный отцом магфон. Дернулась было к выходу, но повернула в другую сторону, в чайную комнату, где мама хранила свои сокровища. Мне нужно было взять что-то на память, мелочь, кусочек теплого.

Среди прочих непонятных мне вещиц в "сокровищнице" имелись бусы с крупными круглыми бусинами из полудрагоценных камней, будто светящихся изнутри. Я всегда, с детства, любила перебирать их по одной. Больше всего мне нравились янтарная, опаловые и радужно отблескивающая жемчужная, они сидели на нитке далеко друг от друга, но если поднести — начинали вибрировать.

Бусы удивительным образом всякий раз оказывались в разных местах. Я наугад дернула несколько узких выдвижных ящичков. В одном что-то брякнуло, я обрадовалась, отложила магфон и потянула. Ящик шел туго, открылся наполовину и оказался пуст, только клочок ткани. Бусы нашлись в соседнем.

Снова стучали в дверь.

Я вздрогнула, локтем сбросила магфон в полуоткрытый ящик, попыталась достать — рука внутрь пролезала, а с магфоном обратно никак. Дергала туда и сюда, расшатывая заевшие в пазах рейки, но получилось только закрыть.

В довершении всего я зацепилась бусами за ручку. Раздался треньк, цветные сферы дождем хлынули на пол, разбегаясь по углам, прячась под диваном и чайным столиком. У меня в ладони осталась только нитка и одна из бусин. Гранатовая. Эта мне не нравилась: внутри камня был изъян — трещина, похожая на узкий зрачок. Даже отверстие для нити, просверленное как раз по ней, не помогло. Наоборот, когда свет случайно соскальзывал внутрь, красная сфера как никогда начинала походить на чей-то глаз.

Собирать рассыпавшиеся бусины не было времени, потому что стук раздался снова, а я поняла: не выйду — дольше ждать Бернет не станет. Он и так рискует, встревая между мной и Холинами.

Быть по сему. Я хотела мелочь — у меня она есть. И нитка есть, чтобы повязать на шею и носить у сердца. Мама любила красное. Друза сердца дома тоже красная, пусть не такая, но похожая.

Выходя, я не удержалась. Обернулась.

Мигнули и погасли всегда горевшие фонари» домашнего» крыльца. Отсюда, с заднего двора, его было не видно, но стало темно. А мне — холодно.