Осколки

Мы были друг для друга тем,Что воспаляется и рветсяИз саркофагов тесных тел…Мы были Небом из колодца!Той, вертикальною водой,Распарившей долину сердца…Мы жили прошлою Землей.Не иноходцы — иноверцы!Те, что не ведали морщин,С начала вечности крещенья…Мы звали женщин и мужчинНа пасху перевоплощенья…Когда врасплох пыльцу временТерзали гончие Вселенной,Мы шли на смерть в юдоль икон,Чтобы святых спасти от плена.Оберегая имена

Нас обличающих пророков,Мы проживали боль сполнаВ последних строчках эпилогов.Но, разорвав холсты могилНа утро дня сорокового,Прозренья наши вышли в мирДля очевидности былого.

1998 г.

Похороны в станице

..И тянет рыданьем октябрьский дождьТу быль, что в ответе за стыд отступления…Бичует толпящихся нервная дрожь:От крика до блика — от блика до пенияСтарух в чернозёмном шифоне тоски.На вдовье моление падкие птицы,Как падшие души таранят виски,Да ветер шлифует холодные лицаСвятых новобранцев, в бойницах могил

Читающих Вечность, как лучшую долю…И юные ангелы, полные сил,Из стана хранителей рвутся на волюТуда, где не смертно…В несметную…жизнь!

2004 г.

Кровавый снег

В этот день нам прислали посылку из дома.

Среди прочего в посылке было и моё любимое лакомство, что продавалось тогда в Союзе в ларьках «Мороженое». Когда начался обстрел, я стояла на балконе и ела московскую клюкву в сахаре.

Мне снилась клюква…..в пудре сахарной —Вкус детства, выбранный войной…И плац, бойцами перепаханный,На метры тяжбы разрывной…И рядовой из пополнения,Что принял бой лицом в рассвет.

Оставлен, миру на съедение,Трофейной жизни амулет!Мне снилась клюква…Но за давностьюСнега приспущенных высот,Несли кровавый привкус явности,Как щедрый ягодный приплод…И вихри птиц, учуяв крошево,Чернили снежный благовест…Душа убитого из прошлогоДержала смертное за Крест,Пока дозор небесных знахарейГотовил пропуск в Божий Свет…..И я спасаюсь…..клюквой в сахаре.Под Новый Год…Все двадцать лет!

Кабул-Москва

(31.12.1982-31.12.2002 г.)

Непобежденный

Пока удерживала СмертьСреди живых его усталость,Он всё надеялся успетьЗапомнить то, что оставалось…Питая кровью гарь земли,Стирал с небес оттенки боя…Пока его не погребли,Не окунули с головоюВ навзрыд разомкнутую твердь —В неутешительную сушу…Пока оспаривала СмертьНЕПРИКАСАЕМУЮ Душу!

1996 г.

Призывник