Осколок ордена

— Нет, но у меня вроде там было полбуханки.

— Так не годится. Быстро в машину, смотайся к платформе, возьми черного и белый батон.

В окно он понаблюдал, как Волин выехал из ворот, и тут же направился в ванную, открыл дверь.

Тоня продолжала спокойно стоять под струями воды, глядя на Абрамова, подняла руки, то ли ловя капли, то ли демонстрируя свое, без изъянов, тело...

Когда Волин вбежал наверх с пакетом, Тоня сидела за столом, а Абрамов стоял у плиты, переворачивал котлеты. Он же на правах хозяина начал было наполнять рюмки, однако Волин свою накрыл ладонью:

— Нет, у нас сегодня еще много работы.

— У нас — это у кого? — поинтересовался Анатолий Сергеевич.

— У меня и Тони. Обедаем и уезжаем.

— Ты деловой стал, я на тебя смотрю.

— Я думаю, что как раз это мое качество вас должно устраивать, Анатолий Сергеевич.

— Правильно. И я даже больше скажу. Ты меня так устраиваешь, Волин, что я разрешаю Антонине пожить на моей городской квартире столько, сколько нужно будет для дела. Где, кстати, ваши вещи, девушка?

Ответил Волин:

— Я из аэропорта отвез ее сразу на дачу, где она и должна была остановиться. Но не срослось. Потому сегодня мы что-то оттуда заберем — сейчас туда как раз и поедем.

— Только что-то? — удивилась Тоня.

— Да.

И уже когда сели в машину и помчались в сторону Москвы, Волин пояснил:

— Я, кажется, придумал, что надо сделать, чтоб тебя никто не искал. Вот для этого мы сейчас рулим к Киевскому вокзалу, находим какую-нибудь, похожую на тебя. Думаю, это будет несложно, бичей там много ошивается.

— А ты не усложняешь ситуацию? Я с дачи съеду, Стас знает только мое имя, и вообще, с какой стати меня будут разыскивать? Я ничего такого не совершила.

— Я не о Стасе. Я о Панине. Он знает номер рейса, знает имя, а значит, по запросу узнает и фамилию. И очень захочет тебя найти, чтоб спросить, кто дал тебе номер телефона его шефа. А искать тебя он будет простым способом. Встретится с хозяином дачи, поговорит с ним, спросит, кто ныне там проживает. Тот, конечно же, сразу назовет фамилию Рассадина.

— Так, это я поняла. А зачем нам нужна похожая на меня женщина?

ГЛАВА 3

1

Стас позвонил Панину рано утром, ничего толком не объяснил, продиктовал лишь номер телефона:

— Его зовут Валерий Иванович Щербина, подполковник милиции, хочет тебя видеть. Свяжись с ним и держи меня в курсе дела. Ничего не скрывай.

Вадим связался, сел в машину и тут же выехал в подмосковный дачный кооператив.

Подполковник Щербина оказался высоким, плотным, но с нежными белыми руками, потому рост и ширина плеч никак не ассоциировались с физической силой милиционера. Он встретил Вадима у ворот дачи, сразу перешел на «ты» и первым делом спросил:

— В баньку пройти не желаешь?

— Раз спрашиваете, значит, есть необходимость.

— Есть. Для начала два слова скажу о том, кто хозяин этого участка. Гордеев, бывший партиец, в горкоме партии на больших должностях сидел.

Очень порядочный и скромный человек по отзывам всех, кто его знает. Восемьдесят восемь лет, это я к тому говорю, чтоб отпал вопрос, не путается ли он с бабами.

Ясно, подумал Панин, значит, в деле женщина замешана. Какое только отношение имеет дача Гордеева к Стасу Викторовичу?

Баня стояла на другом краю участка, от дома к ней вела красная песчаная дорожка. Такой же песок был и вокруг самой бани. Его изучал человек в гражданской одежде, но, безусловно, при погонах, а второй, старший лейтенант, сидел в «уазике» с открытой дверцей и что-то записывал в блокнот.

Зашли в баню. Внутри все было обожжено и разрушено взрывом. Единственное узкое оконце взрывной волной было вынесено наружу.

— Час назад отсюда увезли три трупа, двух женщин и мужчину. Осколочные ранения и ожоги. Гастарбайтеры, занимались тут ремонтом.

— Молодые, старые?

— Мужчине лет сорок пять, коротышка, лысый совсем, одной женщине примерно столько же, а вторая — молодая, темненькая, фигурка такая... Нормальная, в общем, фигурка.

— Вещи, документы?

— Сидели лишь в простынях, видно, из парной вышли. На всех остался один уцелевший, но сильно обгоревший паспорт и сотовый телефон.

— Телефон может многое дать...

— Хрен там! Новенькая «симка». Только один звонок из него и сделали — твоему шефу. Пальчиков никаких — лежал в луже воды. Взрывом пробило трубу, вода тут хлестала, потому дача и не сгорела. А ошметок паспорта был на имя Антонины Яремы. Так получилось, что она как раз Станиславу Викторовичу и звонила. Мы, конечно, и с ним беседовать будем, но пока, с его подачи, тебя сюда пригласили.

Вадим рассказал все, что знал. И спросил, в свою очередь:

— Есть версия, что тут случилось?

— Есть, и удивительная! Понимаешь, такое предположение, что они втроем сидели голыми за столом и ковырялись в гранате. Она, естественно, рванула. Что голые — ладно, баня, как-никак. Но вот с гранатой... Были бы все мужики — еще можно понять, тяга к оружию. Но две девки...

Вадим посмотрел на дверь, оконный проем, и Щербина понял его:

— Дверь была закрыта изнутри на крючок. Окно... Даже если предположить, что его не взрывом вышибло, все равно снаружи гранату так не кинуть, чтоб она на стол попала.