Ослепительные дрозды

Когда Огурцов, уже перестав мыслить и чувствовать, проваливающийся в зеленую, холодную муть, вставшую перед глазами, поравнялся с белесолицым и хотел совершить давно запланированный поворот, чтобы проследовать направо, к Кировскому мосту, его неожиданно качнуло в сторону, он коснулся плечом идеально отпаренного кителя, икнул и, услышав за спиной чей-то возглас, все еще противясь спазмам, неловко дернулся в сторону, пытаясь уйти от прямого столкновения.

- Пидарас! - прогудел кто-то из нахимовцев хриплым, мужицким басом.

В другой ситуации Огурцов мог бы открыть дискуссию, заметить, к примеру, бодро - "Ну, пидарас. А что такое?". Или, как тогда, на пляже в Лазаревском, гордо и независимо - "Снимай штаны, знакомиться будем...".

Но сейчас его хватило лишь а то, чтобы сфокусировать зрение и выделить из зеленой, с золотистыми блестками мути, застилавшей глаза, фигуру, каким-то непостижимым образом оказавшуюся "in front".

Коренастый, плечистый увалень из тех, кто в драке выказывает неожиданную прыть и устойчивость, полную невосприимчивость к ударам и пугающую безмятежность улыбался, слегка поводил плечами и было ясно, что сейчас он нападет - безо всяких предисловий, как они это любят, немногословные, решительные, выросшие на хорошей, идеологически выдержанной художественной литературе и незатейливых кинофильмах увальни.

***

- Короче, думаю - все, погулял. Но боги были на моей стороне. Саша Огурцов икнул и потянулся к бутылке "Ркацетели", стоящей на полу.

- Боги, они - того... Они могут, - согласно наклонил голову Дюк, сидящий на стареньком диване и с интересом наблюдающий за манипуляциями Огурцова, который дрожащими руками разливал вино по двум мутным граненым стаканам. - Так и что же дальше?

- Дальше? Не поверишь!

- Поверю, - спокойно произнес Дюк. В отличие от своего восторженного гостя он был абсолютно спокоен. - Я, вообще, доверчивый. Ты говори, говори...

- В общем, этот урод замахивается, а меня тут как прошибет! Пополам сложило и я ему прямо на боты, ну, сам понимаешь...

- Наблевал?

- Ага, - гордо ответил Огурцов, протягивая старшему товарищу полный стакан. - Прямо на боты, - повторил он. - Ну, поехали?

- Давай.

Дюк смотрел, как быстро и жадно пьет Огурцов и думал, что этому парню осталось совсем немного до того, когда он превратится в законченного алкоголика. А алкоголиков Дюк не любил, хотя, заяви он об этом прилюдно, слова его для многих прозвучали бы, по меньшей мере, парадоксом.

- Так что же? А нахимовцы эти?

- Нахимовцы? Брезгливы, знаешь ли, оказались. Дали мне пендаля и все. Сказали - "Иди, пидор, пока не убили тебя".

- И ты пошел прямо к "ши-цзы".

- Как ты сказал? Шизеть?

- Нет. Я не сказал - "шизеть". Сказал - ты пошел к "ши-цзы".

- Это что такое?

- Это такие каменные изображения мифологических львов. "Ши-цзы".

- А, что на набережной?

- Совершенно точно.

- А они, что, китайские?

- Люби и знай родной город. Из Маньчжурии вывезены в начале века.

- Е-мое. Откуда ты все знаешь-то?

- Живу давно.

Огурцов покачал головой, посмотрел на Дюка и искренним уважением.

- Вообще, у Вилли на работе со мной всегда случается всякая мутота, продолжил он. - Однажды, представляешь, какая история была?

- Какая? - Дюк пожал плечами. Огурцов начал ему надоедать. Мало того, что без звонка, средь бела дня, с вином, это, ладно. Молодой, не очень воспитанный, это стерпеть можно. Не такое терпели. Опять же - вино вещь вполне неплохая. Но то, что приходится за это самое вино принимать на себя потоки молодежного словесного поноса - это уже лишнее. Сравнительная ценность двух бутылок сухого и двух часов огурцовой болтовни явно показывала, что вина в данном случае могло бы быть и побольше.

- Какая? - повторил Дюк.

- Да, тоже, с Шебой нажрались у него... Остались ночевать. Точнее, я остался, Шеба уехал.

- Ну?

- Ну вот. Утром встаем, Вилли нужно еще смену сидеть, он там кого-то подменял... А меня что-то приперло - куда-то ехать мне, что ли, было необходимо или что - уже не помню... В общем, выхожу я на улицу, с бодуна, ну, никакой просто. Как сегодня. То есть, идти могу только по прямой. И смотреть только вперед. Типа, если в сторону голову поворачиваешь - сразу тошнить начинает. Мутит.

- Так и что? - нетерпеливо спросил Дюк.

- Таки вот, - с деланным еврейским акцентом продолжил Огурцов. Короче, иду по набережной, чувствую - что-то не то. Что-то не так. Дискомфорт какой-то.

- Ну, еще бы. Дискомфорт - не то слово, - зевнув, сказал Дюк чтобы хоть что-то сказать.

- Ага. Так хреново, знаешь, мне последнее время делается.

"А ты пей побольше, - подумал Дюк. - Еще не то будет".

- Да, знаешь, потею по ночам, страшное дело. Глюки какие-то идут... То голоса слышу, то еще что... Шаги на лестнице, всякая такая ерунда...

- Так что же там, на набережной?

- А-а... Ну да. В общем, что-то, чувствую, странное вокруг меня происходит. Ну, напрягся, голову поворачиваю, гляжу на Неву...

Огурцов сделал многозначительную паузу и развел руки.

- Глядь! А там - вода одна.

- А что там еще должно было быть? - лениво спросил Дюк.